Посох Мерлина (СИ)

— Проваливай к чёртовой матери, — рыкнул Сэмюэль, со всей силы дёрнув цепи. — Иначе я тебе шею сверну и без магии.

— Как скажете, — улыбнулась женщина, качнув головой. За её спиной возник силуэт, который поставил тарелку на пол и тут же исчез. — Не переживайте, не отравлено. Второй раз опаивать вас не станем.

Как только дверь за женщиной, которую Сэмюэль так и не смог рассмотреть, закрылась, волшебные цепи растворились. Бойд сорвался с места и начал долбить в дверь в кромешной темноте. Тарелка со всем содержимым в ней валялась перевёрнутой у его ног, но Сэмюэлю было плевать на это.

Однако через какое-то время он сдался, съехал по стене на пол и уснул. Когда он проснулся, то даже приблизительно не мог угадать, сколько времени прошло с тех пор, как он покинул Гринчвилд. По ощущениям прошло чуть меньше суток, но даже когда дверь снова открылась, а на пороге появилась женщина, свет за её спиной не стал тусклее или ярче. Неизвестность злила, но не могла притупить тревоги за семью. Он мог только гадать, схватили ли они его девочек или нет. Женщина сказала, что им нужен только он, но верить ей было глупо.

Когда она пришла в следующий раз, он уже не кричал. Лишь сидел у стены, плотно сжав челюсти. Незнакомка не отходила от двери, лишь что-то говорила про лето во Франции и о какой-то речке, у которой чудно сидеть на пикнике.

— Мистер Бойд, — ласково воззвала она к Сэмюэлю, — неужели вам нечего рассказать? Я слышала, что Скандинавия прекрасна.

Сэмюэль лишь поднял на неё голову, задержав перед этим взгляд на новой тарелке, и пожал плечами. Женщина качнула головой и достала из складок пальто флягу и небольшой стаканчик. Бойд видел, как что-то янтарное блеснуло в свете дня, но не пошевелился до тех пор, пока стаканчик не оставили на полу, а дверь не закрылась с наружной стороны.

Он тихо подполз к оставленным продуктам и в первый раз за всё это время поел в маленькой тёмной комнатушке, запив это обжигающим горло виски. Он даже не успел почувствовать вкус алкоголя, как неожиданно для себя заснул.

— Я совсем забыла попросить принести вам подушку. — Первое, что услышал Сэмюэль, когда проснулся.

— Вы действительно плохо заботитесь о заложниках.

— Вы не заложник, мистер Бойд. Просто гость с ограниченными возможностями.

— Кто вы? — в сотый раз поинтересовался Сэмюэль.

— Можете называть меня Эос, — в сотый раз ответила женщина.

— Как богиню рассвета?

— Да, ибо моё командование принесёт долгожданный рассвет всем магам.

— Так вы воительница?

— Вы же историк, мистер Бойд? Что вы можете сказать про участь волшебников? Начиная со времён Мерлина, когда он нас лишил возможности быть свободными.

— Свободными? Это когда он якобы лишил нас возможности колдовать без проводников? Право, миссис Эос, неужели вы верите в эти сказки? Про магию, про Барр и слухи о его армии? Уверен, вы не очень хорошо знакомы с армией палача, но это всего лишь глупые подростки, которыми управляют трусы, неспособные громко заявить о своей позиции. Нет никаких доказательств тому, что мы вообще умели колдовать без солторов.

— Некоторые маги способны колдовать без проводников.

— Да, те, у кого магия настолько сильна, что вырывается из них и может быть бесконтрольной, если задействовать её в чём-то сложнее venire addme. Неужели вы действительно Эос, любовница бога войны, которая возглавляет его армию в этом глупом дебоширстве? Чего вы хотите добиться?

— Я не знаток мифологии, дорогой мой мистер Бойд. Но у каждого у нас есть своё амплуа, в котором мы превосходно выглядим. Моё — быть лидером, который прогонит темноту в лице хабиталов. Вы же выходец из древней семьи, не так ли?

— Полагаю, как и вы, миссис Эос.

— И неужели вас не раздражало, когда вас не приняли в исгол из-за того заносчивого артифа? Именно из-за него вы пошли добровольцем истреблять бледноликих вместе с другими сильными магами, которых отвергли ради кого?

— В моей неуспеваемости была только моя вина, — ответил Сэмюэль, проворачивая кольцо на пальце.

— А из-за чего вы так резко перестали быть отличником? Не помните тот момент?

— Вы там целое досье на меня нашли? Похвально. Однако я был обычным подростком, которому было интереснее ходить на свидания с девочками, чем учиться.

— С какими именно девочками? Я точно знаю, что главной любовью была артиф.

— Думаете, я поверю, что она затуманила мой разум и я поглупел? — улыбнулся Бойд.

— Думаю, вы помните, как она поступила с людьми, когда не получила должность мечты. Она стёрла им память и контролировала их сознание. Неужели артифы имеют права решать, кому что помнить? Имеют права разрушать их жизни из-за необычайного чувства всемогущества, которое захватывает их по окончании атенеумов? Когда они выходят из тени настоящих волшебников, которые в отличие от них всегда успешно колдуют, и подчиняют слабых людей?