Посреди Вселенной

— Угу.

— Знаешь, кем он приходится лешему-то в очках?

— Филином, — засмущался Мишутка.

РОГАТОЕ ЧУДО

Огненно-жёлтое с пышным хвостом и кривыми, как у барана, рогами бежало по снежному полю. Чудо это увидел Мишутка и рассказал родителям и знакомым. Но ему никто не поверил.

Неделю спустя Мишутка снова увидел рогатое существо. И брат его Бронька увидел. Зверь прошёл по белому лугу, заметая свой след широким хвостом. Остановился перед овином, старым пустым помещением с ломаной крышей, где раньше сушили и веяли хлеб. Нашёл лаз под стеной. Прополз туда и затих.

Братаны заторопились. Открыли ворота. Зашли. Разглядели странного зверя. Им оказался пламенно-рыжий матёрый лис. На морде его были не только рога, но и верхняя часть головы барана. Видимо, лис, лакомясь найденными костями, залез мордой в бараний череп слишком глубоко и тот наделся ему на голову, как капкан. Рассмеялись ребята.

— Хитрый зверь, а как глупо попался!

Лис терпеливо ждал, пока его голову освобождали от костяного капкана. А потом под свист, улюлюканье, крики пронёсся по лугу с ветерком. Братья долго смотрели ему вдогонку.

— А он нарошно нам в руки дался!

— Ага! Для того и дался, чтобы мы стащили с него рога!

— Устал их, поди-ко, таскать!

— Устал, да и всех зверей, кроме волка, наверно, перепугал!

ЯГОДЫ НА СНЕГУ

Выстрелы браконьеров вспугнули тетеревов с лесного зимовья, где так много глухих захоронок, сладкой рябины, семечек, почек и шишек, но совершенно не стало безмолвия и покоя. Не к лесу, а ближе к полям, огородам и избам стали держаться птицы. С трёх сторон окружают Высокую Горку берёзы и ёлки. Здесь, под самым боком людей, и отыскала себе приют стая пернатых.

Иногда прибегают к берёзам собаки. Несердито потявкают — и назад. Птицы к ним постепенно привыкли. Привыкли они и к братанам — Мишутке и Броньке. Мало того, полюбили удаленьких пареньков, одетых в валенки и фуфайки. Братаны приходят сюда не с пустыми руками. Сначала носили картошку и хлеб. Но птицы к корму не прикоснулись.

И тогда они стали носить домашнюю сладкую клюкву. Рассыплют ягоды на снегу, отойдут и глядят, как тетёрки с тетеревами, снявшись с веток, ходят между стволов. Склюют всю клюкву — и снова наверх, на свои обжитые ветки. А братаны тут и мечтают:

— Мы их за зиму всяко приручим!

— Приручим и будем кормить, как куриц!

— Будем кормить с трёх шагов!

— С двух!

— А лучше всего — с ладони!

ЕЛОЧКА

Ночью шумела вьюга, и теперь на лапах елей серебрились снежные серьги. Бронька с Мишуткой, присев на лыжные палки, съехали в Заячий лог. Внизу, за нависью мёрзлых веток увидели пышную в белом копёшку. Удивился Мишутка:

— Глянь-ко, Бронь, сколь этта сена! Откуда оно?

— Это ёлочка, а не сено! — Из-за узкого ремешка, кото-рым был подпоясан, вытащил Бронька топор. От удара ёлочка вздрогнула, сбросила снег, стала стройной и нежнозелёной.

— Тебе тут скучно одной, — улыбнулся Бронька, засовывая топор, — мы тебя увезём в жилое. Ну-ко, Мишка, бери её за вершинку!

Привезли братья ёлочку. Поставили между кадцей с водой и окном, нарядили с помощью бабушек в клочья ваты, фантики от конфет, шары и орехи. Мать купила три шоколадки и тоже велела развесить.

— Ещё бы деда-мороза, — сказал Мишутка, — хотя бы папка купить догадался.

— Не купит, — заверил Бронька. — Больно дорого стоит. Копит деньги небось на корову…

Отец вернулся домой недовольный тем, что снова надо идти на делянку. Увидев ёлочку, заворчал:

— И так мало места, а тут целая деревина.

Полчаса, пока отец умывался, ел и пил холодное молоко, в комнатах дома стояла строгая тишина. Потом отец встал, поглядел с прихмурцей на ёлку.

— Покуда в делянку езжу, чтоб унести в коридор!

— Но, пап! — взмолились Бронька с Мишуткой.

— Завтра поставим, а не сегодня, — не дал продолжить отец. — Сегодня гости придут. Мешаться тут будет. Захватила полкухни. Негде шагнуть. К двенадцати буду дома. Чтобы к этому часу пол был свободный.

— А потолок? — улыбнулся Бронька.

Отец не понял.

— Что — потолок?

— Потолок тоже, что ли, свободный? — полюбопытствовал и Мишутка.

Отец принял вопрос за глупую шутку, потому ответил с усмешкой:

— Потолок хоть весь занимайте…

Возвратился отец за час до Нового года. Вместе с ним с нарядными жёнами — бригадир, комбайнер и конюх. Все весёлые, в новых валенках, тёплых пальто. Едва в кухню вошли, как навстречу, скользя колечком по строганой палке, прибитой к двум потолочным краям, поплыла по воздуху ёлка.

У гостей округлились глаза.

— Ну, Николай! — сказали отцу. — Ну да ты и шутник! Эт ты специально для нас подстроил?

Отец перевёл глаза на сынков, которые, ухватясь за тесёмки, катали ёлку под потолком, где она продвигалась с кольцом по палке.

— Да это не я! — отец мотнул головой на ребят. — Вон кто придумал. Не велел им пол занимать, дак они — потолок. Чего делать-то с ними, а? Придётся, видно, давать гостинец. Ha-ко, братья, бери! — И отец, просунув за пазуху руку, вынул оттуда носатого деда-мороза.

С головы до ног охватил ребят радостный трепет.

— А как узнал-то ты, — удивились, — что хотим деда-мороза?