Постижение природы и сущности человека: от философской антропологии до гуманологии

О.В. Ханова считает, что сложной, духовной по преимуществу, природе человека противопоказано низведение её запросов к социально-экономическим или так называемым духовным, под которыми подразумеваются потребности интеллектуальные и культурные. Сама она подразумевает под духовными – религиозные потребности и запросы [724]. Попытка автора развести духовные, интеллектуальные и культурные, а также социально-экономические потребности и запросы представляется интересной и не лишённой оснований, но сведение духовных потребностей к религиозным, на наш взгляд, сомнительно. Мы трактуем социально-экономические запросы – как запросы к преобразованию природы и общества. Они связаны с материально-производственной деятельностью, преобразованием природы, созданием материальных (экономических) благ, удовлетворением материальных потребностей, а также социальных (социетальных и коммунитарных, т. е. социальных в широком (социетальных) и узком (коммунитарных) смысле) потребностей, социально-преобразовательной деятельностью, преобразованием общества, созданием общественных благ, совершенствованием общества и общественных отношений, попытками построить идеальное общество (воплотить общественный идеал). Интеллектуальные потребности – это потребности, связанные с сознанием, в первую очередь потребность в знаниях (в познании).

Духовные потребности и запросы можно понимать в двух смыслах. В узком – это потребности, связанные с духом, в первую очередь потребность в творчестве, а также деятельности, преобразовании окружающего мира12 и самого себя. В широком смысле – это потребности, связанные с духовной составляющей сущности человека – с сознанием, духом и душой, поэтому к ним относятся духовные (в узком смысле), интеллектуальные, а также душевные – потребность в любви и дружбе, счастье и самоуважении, свободе и общении, эстетическая (в красоте и прекрасном) и т. п. Культурные потребности тоже можно понимать в двух смыслах. В узком смысле их можно трактовать как социально-духовные, т. е. связанные с духовной культурой и духовной сферой общества (например, потребность ходить в театр, слушать музыку и т. п.); в широком смысле – как социально-культурные, т. е. связанные со всеми сферами общественной жизни (поскольку культура – это способы и формы бытия социальности во времени и пространстве), с материальной (материальные потребности) и духовной культурой (духовные (в смысле социально-духовные) потребности). Правда, в этом смысле культурные потребности и запросы практически совпадают с социально-экономическими.

А почему совокупность социальности и духовности здесь называется личностью, тем более, что в философской литературе в отличие от психологической под личностью (а значит, и под её духовным аспектом тоже), как правило, понимается социальное качество индивида? Однако термины живут своей собственной, порой сложной и непредсказуемой жизнью. Ведь первоначально личность (личина, лат. persona), вообще, обозначала маску, которую надевали актеры в театре, но, превратившись в термин, общее выражение, слово «личность» существенно изменило свой смысл и даже стало выражать нечто обратное тому, что разумели под ним в древности. Личность – это человек, который не играет выбранную им роль, не является ни в коем смысле «лицедеем» [708]. А если и является, то только в одном: он играет роль сознательно-душевно-духовного (сознательно-эмоционально-волевого) существа и этим отличается от всех других природных существ, которые эту роль исполнять не могут, поэтому и не являются личностями. Животное жёстко подогнано к ареалу своего обитания и поэтому вообще не может играть никаких других ролей, кроме тех, которые даны ему от природы. Только человек может выполнять разные роли и функции именно потому, что является личностью. И только в этом смысле термин «личность» сохраняет прямую связь со своим первоначальным значением.