Посткоммунистические государства всеобщего благосостояния. Политика реформ в России и Восточной Европе

Поскольку, несмотря на децентрализацию других уровней, оно все еще оставалось под эгидой федерального правительства, наибольшее внимание было уделено высшему образованию. Реформаторы предложили перенести большую часть государственного финансирования на ваучерную систему, в которой «деньги следуют за студентом», то есть студенты финансируются на основе своих результатов на государственных экзаменах и могут свободно выбирать вуз. Ваучеры позволили бы ввести в высших учебных заведениях рынок образовательных услуг. Вузы или программы, неспособные привлечь достаточное количество учащихся, могут закрыться. В соответствии с концепцией реформаторов, ваучеры позволили бы лучшим студентам требовать, чтобы их обучали конкурентным на рынке навыкам, что заставило бы адаптировать учебные планы. Введение стандартизированных экзаменов, проводимых Министерством образования, должно было подорвать систему подготовительных курсов и репетиторства для сдачи экзаменов в отдельных школах, положив конец широко распространенным в высших учебных заведениях теневым операциям. Таким образом, предлагаемые реформы непосредственно угрожали интересам высших учебных заведений в сохранении гарантированного государственного финансирования и теневых дополнительных доходов, к тому же при одновременном расширении в реформируемой системе роли Министерства образования.

Министерство экономического развития и Министерство финансов активно продвигали реформу, и в 2001 году на экспериментальной основе были введены как стандартизированные экзамены, так и ваучеры. Реформа натолкнулась на сопротивление из двух источников: нижних уровней Министерства образования и влиятельного Союза ректоров государственной университетской системы («красных ректоров»), возглавляемого ректором флагманского Московского государственного университета. На своем съезде в 2001 году Союз ректоров выразил опасения, что новая система финансирования усугубит их финансовые проблемы, и призвал правительство «не ставить образовательную систему под полный контроль невидимой руки рынка»[229]. Союз призвал региональные университеты отказывать в приеме абитуриентов на основе национального теста.

Последовала «битва железобетонных университетских групп интересов», в которой «красные ректоры» выступали против реформы, в то время как престижные новые московские институты поддерживали ее, а Министерство образования оказалось «между Министерством финансов и преподавателями»[230]. В конце концов правительство пошло на компромисс с ректорами, согласившись на то, чтобы набор студентов частично остался под контролем вузов, в то время как система ваучеров и национального тестирования, контролируемая Министерством образования, также должна была начать развиваться. Как для ректоров, так и для Министерства этот результат еще раз продемонстрировал способность заинтересованной элиты договариваться об уступках, служащих ее узким институциональным интересам.

Была также начата реформа здравоохранения. Ее основные цели заключались в завершении перехода к страховой медицине, приостановившегося с начала 1990-х годов, ликвидации бюджетного финансирования медицинских учреждений и сведении роли государства к финансированию услуг для малоимущих слоев населения. Основа финансирования страхования варьировалась в зависимости от групп населения, при этом работодатели должны были делать взносы за своих работников, Пенсионный фонд – за пенсионеров, а региональные и федеральные правительства – за неработающих и бедные слои населения. Отдельное законодательство предусматривало добровольное частное медицинское страхование. Правительство также возродило законодательство о регулировании частной медицинской практики. Изменения должны были позволить перевести систему на государственно-частную основу с формально дифференцированными льготами, включая отдельную программу государственных базовых услуг для малообеспеченных слоев населения. Проекты всех трех нововведений были внесены в Госдуму осенью 2001 года.

Эти инициативы встретили сопротивление, и систему здравоохранения так и не удалось сдвинуть с мертвой точки в давнем конфликте вокруг ее развития. Региональные правительства по-прежнему отказывались от участия в страховании и продолжали прямое финансирование медицинских учреждений, находящихся под их юрисдикцией. По словам Дмитриева из Министерства экономического развития,