Среди аннексионных механизмов снизу вверх можно найти первый тип принудительной коррупции, а именно захват государства снизу вверх
. Как мы отмечали в Части 5.3.2.3, этот механизм включает в себя принудительный захват государственных акторов олигархами или криминальными авторитетами, которые используют свое влияние для реляционного перераспределения рынка: они стремятся использовать для этого государственную власть либо с помощью средств дискреционного регуляционного вмешательства, либо через привлечение какого-либо политика к участию в сером или белом рейдерстве. В свою очередь, аннексионные механизмы сверху вниз – это политическая патронализация и патримониализация, с одной стороны, и экономическая патронализация и патримониализация – с другой. Поскольку в условиях реляционных рынков отсутствует разделение между политической и экономической сферами, при формировании и функционировании мафиозных государств патрональных автократий в посткоммунистическом регионе эти два метода идут рука об руку. Путем политической патронализации и патримониализации верховный патрон концентрирует власть в своих руках, и это в случае государственного вмешательства позволяет ему оперировать с самой широкой амплитудой произвола. Отсюда вытекает и экономическая патронализация и патримониализация, поскольку верховный патрон может использовать полученную власть для реляционного перераспределения рынка. Проще говоря, подчинение политической сферы дает ему возможность «перехватить» невидимую руку своей грабящей рукой [♦ 2.6] и распоряжаться сферой экономического действия целиком. Наконец, такое положение дел влечет за собой то, что мы рассматриваем в следующей главе под названием общественная патронализация, а также «холодная патронализация», обозначая акторов, которые не патронализируются приемной политической семьей напрямую, но выбирают сотрудничество с ней, поскольку в порядках ограниченного доступа альтернативные варианты действий для них не доступны [♦ 6.2].5.6.1.4. Модифицирующие механизмы реляционной экономики: двойная бухгалтерия и финансовые махинации
В связи с тем, что аннексионные механизмы превращают конкурентные рынки в реляционные, реляционное перераспределение рынка является доминирующим механизмом реляционной экономики. Тем не менее реляционное перераспределение рынка сопровождается несколькими модифицирующими механизмами
, о чем свидетельствует поведение тех, кто не входит в политическую семью. Это, действительно, не малая доля экономики: по оценкам экспертов, неформальный сектор, воплощающий эти модифицирующие механизмы, составляет как минимум половину ВВП России[434]. Как пишет Явлинский, неформальной экономике свойственна «деятельность, которая не всегда скрыта, но все же осуществляется вне или в нарушение установленных законом правил, например фиктивное неисполнение платежных обязательств, незаконные или нетрадиционные формы платежей, ‹…› ложный экспорт, получение незаслуженных льгот и т. д. Эти явления преобладают в том сегменте экономики, который скрыт от бухгалтерского учета и налогообложения, но помимо этого они в значительной степени присутствуют в государственной деятельности. Неофициальная экономика не существует в отрыве от официальной или легальной экономики. Скорее, она пронизывает легальную экономику, внося свои коррективы и специфику в поведение фирм, которое нельзя объяснить с точки зрения законодательства и формальных правил экономической деятельности» (выделено нами. –Увидев слово «коррективы», кто-то может провести параллели между описываемыми посткоммунистическими явлениями и корректирующими механизмами социалистических рынков. Однако мы не считаем их «корректирующими механизмами», потому что в отличие от коррекции изъянов социализма модифицирующие механизмы реляционной экономики не являются необходимыми для выживания системы. Скорее, они необходимы для выживания экономических акторов, не входящих в приемную политическую семью
. Если говорить точнее, Леденёва называет два мотива, которые порождают эти массовые «низовые практики»[436]: