Читаем Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2 полностью

На этом этапе логично было бы спросить: зачем партии-государству вообще нужны подобные реформы? В конце концов, хотя она и сохраняет свои ключевые позиции в стратегических отраслях и влияет на появление новых рынков, она все же утрачивает то доминирующее положение, которое есть у нее в условиях плановой экономики в тоталитарной среде коммунистической диктатуры. Кроме того, появление частной экономики и разворот большинства рынков от административного типа к конкурентному влекут за собой независимость и суверенитет личности, которые создают сложности для сохранения ветвей власти партии-государства в неразделенном виде[469]. Ответ на этот вопрос можно найти в Таблице 5.26, если сравнить модель самоустранения с моделями самоэксплуатации и саморазрушения. С одной стороны, в то время как при открытии рынка новые частные акторы действительно могут приобрести более сильные позиции на переговорах с сетью, они также вызывают увеличение объемов новых ресурсов и экономический рост. Это помогает партии-государству выжить (в терминах Чанади, самовоспроизводиться), поскольку, чем активнее растет экономика, тем больше ресурсов из нее может извлечь партия-государство, тем выше становится уровень жизни людей и тем дольше партия-государство сохраняет свою легитимность.

С другой стороны, реформы, имеющие своей целью самоустранение, можно рассматривать как общеэкономическую коррекцию сверху вниз, которая очень похожа на корректирующие механизмы снизу вверх, о которых говорилось выше. Действительно, новый экономический механизм делает рынок более чувствительным к потребительскому спросу, поскольку люди могут более свободно участвовать в добровольных обменах. Такова была цель и так называемых рыночно-социалистических реформ в Центральной и Восточной Европе, с той лишь разницей, что там производственная структура носила гораздо менее открытый характер. В модели рыночно-социалистической реформы административные рынки лишь имитировали конкурентные рынки, а новых стимулов в виде подлинной частной собственности или рыночной координации так и не появилось (см. Текстовую вставку 5.12). Однако в модели диктатуры с использованием рынка наряду с плановой экономикой появляется и настоящая рыночная экономика с конкурентными рынками[470]. Кроме того, масштабный экономический рост за пределами сети способствует постоянному повышению уровня жизни и создает рабочие места, что вносит свой вклад в легитимность партии-государства (как отмечено в последней строке Таблицы 5.26).

Текстовая вставка 5.12: Рыночный социализм перед сменой режима

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»

Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами
Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами

Эта книга — увлекательная смесь философии, истории, биографии и детективного расследования. Речь в ней идет о самых разных вещах — это и ассимиляция евреев в Вене эпохи fin-de-siecle, и аберрации памяти под воздействием стресса, и живописное изображение Кембриджа, и яркие портреты эксцентричных преподавателей философии, в том числе Бертрана Рассела, игравшего среди них роль третейского судьи. Но в центре книги — судьбы двух философов-титанов, Людвига Витгенштейна и Карла Поппера, надменных, раздражительных и всегда готовых ринуться в бой.Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу — известные журналисты ВВС. Дэвид Эдмондс — режиссер-документалист, Джон Айдиноу — писатель, интервьюер и ведущий программ, тоже преимущественно документальных.

Джон Айдиноу , Дэвид Эдмондс

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Политэкономия соцреализма
Политэкономия соцреализма

Если до революции социализм был прежде всего экономическим проектом, а в революционной культуре – политическим, то в сталинизме он стал проектом сугубо репрезентационным. В новой книге известного исследователя сталинской культуры Евгения Добренко соцреализм рассматривается как важнейшая социально–политическая институция сталинизма – фабрика по производству «реального социализма». Сводя вместе советский исторический опыт и искусство, которое его «отражало в революционном развитии», обращаясь к романам и фильмам, поэмам и пьесам, живописи и фотографии, архитектуре и градостроительным проектам, почтовым маркам и школьным учебникам, организации московских парков и популярной географии сталинской эпохи, автор рассматривает репрезентационные стратегии сталинизма и показывает, как из социалистического реализма рождался «реальный социализм».

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги