Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2

Несомненно, тот факт, что в Китае переход от командной экономики к рыночной с конца 1970-х годов происходил постепенно, также способствовал преемственности социальных норм между коммунистическим и посткоммунистическим периодами. Однако в странах советской империи после смены режима и распада СССР произошла вторая резкая смена социальных институтов. В то время как западные стандарты законности, то есть формальные демократические институты и частная экономика, были установлены там в короткие сроки, западные этические стандарты не могли быть полностью усвоены, и модели социальной этики и поведения догоняли институциональные изменения не везде с одинаковой скоростью. С одной стороны, там, где институты претерпели не такие сильные изменения и где в экономике преобладало бюрократическое управление (например, в государственной системе здравоохранения), блат продолжает свое существование, хотя для преодоления дефицита в новой капиталистической среде он трансформировался главным образом в денежную форму[144]. С другой стороны, традиционные семейные обязательства людей, занимающих государственные должности и позиции более низкого уровня, больше не являются социально приемлемыми. Добровольные типы коррупции, скорее, приняли вид безличных деловых связей, как на Западе.

5.4. Государственное вмешательство

5.4.1. Общие принципы

5.4.1.1. Характер государственного вмешательства: нормативность и дискреционность

Поскольку характерная черта государства – это монополия на легитимное применение насилия, то из этого следует, что характерной формой государственной деятельности является применение этого насилия. Если оно применяется к экономическим акторам или в рамках экономической сферы социального действия, такое положение можно обозначить как государственное вмешательство:

♦ Государственное вмешательство – это деятельность государства на частном рынке, которая предполагает государственное принуждение для (a) совершения недобровольных сделок или (b) предотвращения добровольных.

Первый момент, который следует здесь отметить, заключается в том, что государственное вмешательство означает использование государством принудительных, внерыночных средств в экономике [♦ 2.6]. В стабильной политической системе [♦ 2.2.1] государство по определению является единственным актором, который может делать это на законных основаниях, и именно то, что политические акторы могут использовать власть в социальном взаимодействии, отличает их от экономических и общинных акторов. Второй и тесно связанный с первым момент заключается в том, что, хотя государство, как и частные лица, может участвовать в добровольных сделках, например когда оно занимается торговлей или приватизацией [♦ 5.5.2], в наших терминах это нельзя обозначить как государственное вмешательство. В таких случаях вмешательство государства в функционирование рынка ничем не отличается от вмешательства какого-либо актора, поскольку оно использует рыночные (а не внерыночные) механизмы.

В-третьих, государственное вмешательство в принципе возможно только в капиталистических экономиках, поскольку оно по определению требует наличия частного рынка, в который может вмешиваться государство. Поэтому в этой части мы не будем рассматривать коммунистические диктатуры и плановую экономику, где партия-государство регулярно использует принуждение в экономике, а частный рынок и вовсе ликвидирован в пользу централизованного планирования [♦ 5.6]. Наконец, опираясь на базовые принципы реляционной экономики, можно сказать, что характер государственного вмешательства определяется отношениями между частными и публичными акторами. Ниже мы подробно раскрываем эту мысль, используя типологию отношений, представленную в предыдущей части.