Читаем Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2 полностью

Если обратить внимание на доходную часть бюджетного вмешательства, то можно отметить, что государства различаются в зависимости от функций, которые выполняет налогообложение. Эти функции можно поделить на две группы. Первая из них – это нормативные функции, которые выполняются через использование налогообложения в качестве нормативного государственного вмешательства. При этом группы субъектов налогообложения определяются на основе нормативных критериев, и все, кто им соответствует, входят в эти группы. Литература, посвященная традиционной экономике (государственное финансирование), основное внимание в которой уделяется нормативному государственному вмешательству, выделяет две такие функции. Первая и самая важная – это получение доходов. Как уже упоминалось ранее, налогообложение является для государства одним из основных источников дохода, необходимых для осуществления различных денежных переводов и использования ресурсов (государственные услуги). Вторая нормативная функция налогообложения – это межсекторальная дискриминация, которую можно иначе назвать экономическим наказанием. Она представляет собой ситуацию, при которой государство расценивает определенный вид экономической деятельности (сектор) как общественно вредный и отдает предпочтение другим альтернативам. Оно находит свое выражение в государственных пошлинах на ведение вредной деятельности, которые вводятся, чтобы сделать ее более затратной для тех, кто ее выбирает. Как следствие, аналогичные, но безвредные виды деятельности (сектора) получают конкурентное преимущество. В конституционном государстве примеры такого рода мер можно условно разделить на две группы, в зависимости от того, с какой точки зрения государство определяет какую-либо деятельность как вредную: (a) с точки зрения индивида или (b) с точки зрения общества (отрицательный внешний эффект)[207]. Для первой группы примером может быть налог на фастфуд, с помощью которого производство здоровой пищи получает конкурентное преимущество; для второй группы – налоги на бензин или автомобили, которые делают более экологически чистые способы передвижения более привлекательными[208]. Кроме того, налоги на вызывающие зависимость товары, такие как алкоголь или табак, хотя и принадлежат к группе (а), часто взимаются и для получения дохода, поскольку государство может облагать их налогом по высокой ставке без снижения на них спроса (так как спрос на вызывающие привыкание товары неэластичен).

Вторая группа функций – дискреционные, которые выполняются через использование налогообложения в качестве дискреционного государственного вмешательства. В этой группе можно выделить три разновидности таких функций[209]:

• внутрисекторальная дискриминация, цель которой построить неравное игровое поле для конкурентов внутри одного сектора экономики, где одни акторы облагаются налогом, а другие, выбранные дискреционным образом бенефициары, – нет (либо в значительно меньшей степени);

• овладение рынком, цель которого вытеснить действующего актора(ов) с рынка и освободить его для дискреционно выбранного бенефициара;

• политическое наказание, цель которого наказать определенных акторов для решения политических задач, либо завоевать симпатию избирателей, либо встроить независимого олигарха-конкурента в иерархию патрональной сети.

Налоги, используемые для выполнения дискреционных функций, имеет смысл сравнить со штрафами, которые имеются в каждом государстве и которые представляют собой не что иное, как дискреционные платежные обязательства, налагаемые на конкретных людей за нарушение закона. Это означает, что штрафы – это (1) несистематические обязательства, которые (2) должны выплачиваться за нарушение формальных нормативных правил, и которые (3) налагаются в ходе нормативного процесса, затрагивающего всех, кто отвечает нормативному критерию правонарушения[210]. В свою очередь, налоги, взимаемые для реализации дискреционных целей, хотя и являются обязательствами по дискреционным платежам, подразумевают (1) постоянные обязательства за (2) нарушение неформальных, дискреционных правил (неформальной патрональной сети), которые (3) налагаются в ходе дискреционного процесса, затрагивающего тех, кто был дискреционно выбран для этого верховным патроном.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»

Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами
Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами

Эта книга — увлекательная смесь философии, истории, биографии и детективного расследования. Речь в ней идет о самых разных вещах — это и ассимиляция евреев в Вене эпохи fin-de-siecle, и аберрации памяти под воздействием стресса, и живописное изображение Кембриджа, и яркие портреты эксцентричных преподавателей философии, в том числе Бертрана Рассела, игравшего среди них роль третейского судьи. Но в центре книги — судьбы двух философов-титанов, Людвига Витгенштейна и Карла Поппера, надменных, раздражительных и всегда готовых ринуться в бой.Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу — известные журналисты ВВС. Дэвид Эдмондс — режиссер-документалист, Джон Айдиноу — писатель, интервьюер и ведущий программ, тоже преимущественно документальных.

Джон Айдиноу , Дэвид Эдмондс

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Политэкономия соцреализма
Политэкономия соцреализма

Если до революции социализм был прежде всего экономическим проектом, а в революционной культуре – политическим, то в сталинизме он стал проектом сугубо репрезентационным. В новой книге известного исследователя сталинской культуры Евгения Добренко соцреализм рассматривается как важнейшая социально–политическая институция сталинизма – фабрика по производству «реального социализма». Сводя вместе советский исторический опыт и искусство, которое его «отражало в революционном развитии», обращаясь к романам и фильмам, поэмам и пьесам, живописи и фотографии, архитектуре и градостроительным проектам, почтовым маркам и школьным учебникам, организации московских парков и популярной географии сталинской эпохи, автор рассматривает репрезентационные стратегии сталинизма и показывает, как из социалистического реализма рождался «реальный социализм».

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги