Постлюбовь. Будущее человеческих интимностей

В 2021 году у биолога Роба Брукса вышла книга Artificial Intimacy[251] с подзаголовком «виртуальные друзья, цифровые любовники и алгоритмические сводники». Это три наиболее распространённых типа «искусственных интимностей», которые выделяет Брукс. В первый входят цифровые ассистенты и терапевты, игровые персонажи, исповедники и сиделки — будь то в форме алгоритмов в смартфоне/компьютере или воплощённые в тела роботов (например, в Японии и многих странах Европы роботы, ухаживающие за пожилыми и заменяющие им семью, — не будущее, а настоящее). Во втором типе — секс-куклы и секс-роботы, VR-порно и аватары любовников в виртуальной реальности, а также умные секс-игрушки и дипфейк-любовники. Третий тип включает в себя приложения для знакомств и хукапов, социальные сети и любые другие сервисы, алгоритмически сводящие двух или нескольких людей. Брукс определяет все эти «искусственные интимности» вместе как «технологии, которые ухватывают нашу человеческую потребность в связи, интимности и сексуальном удовлетворении. Машины, которые помогают нам заводить и поддерживать дружбу в мире когнитивной перегрузки. Машины, которые помогают нам чувствовать себя лучше. И машины, сделанные, чтобы передавать нам всё, что они хотят, чтобы мы увидели, услышали или почувствовали». Он понимает технологии так же, как понимает их сегодня большинство людей, — как цифровые алгоритмы и платформы + мобильные и компьютерные устройства (включая VR-гарнитуры) + механизированные артефакты — от роботов (в виде людей, животных или, собственно, роботов) до секс-игрушек и банкоматов, — то есть software + hardware.

В книге Брукса есть интересные куски — например, где он рассказывает об аллогруминге у приматов, когда самые разные виды обезьян взаимно подолгу чистят шерсть друг друга от колючек и клещей; это пример просоциальной деятельности, которая помогает устанавливать тесные связи в группах животных. Брукс пишет, что социальные сети через лайки и реакции на сообщения предложили быстрый и безболезненный способ груминга для людей, даже находящихся на больших расстояниях. Шаблонные реакции типа огонёчков на сториз пока не обесценились окончательно и ещё работают как способ поддержания контакта, если написать дружеское сообщение или позвонить кажется уже слишком. Или там, где он пересказывает феминистскую дискуссию об инцелах и том, как новые технологии могут помочь выдохнуть людям, уверенным, что у них есть право на бесплатный секс (или, наоборот, усилить их голос). В остальном эта книга — набор довольно ожидаемых историй — как оптимистичных, так и предостерегающих, частично размазанных уже даже по русскоязычной медиасфере. Брукс рассказывает про неравенство, заложенное в алгоритмах дейтинг-приложений типа тиндера; он пересказывает фем-дискуссии про порнографию и секс-кукол — являются ли они машинами объективации и укрепления патриархата или постчеловеческими агентами, подрывающими натуральное понятие о сексе; он пишет о том, как корпорации разрабатывают приложения и алгоритмы таким образом, чтобы они давили на «психологические кнопки» людей, вызывая зависимость и увеличивая экранное время, как они эксплуатируют человеческую тягу к сообществу и компании. Брукс рассказывает, как технологии типа теледильдоники (секс-игрушек, управляемых на расстоянии и синхронизируемых между собой), а также медицинские препараты изменили сексуальные практики; он пересказывает, как уже давным-давно люди влюбляются в персонажей игр и женятся на них — и как люди так же влюбляются и живут с секс-куклами и предлагают Сири или Кортане выйти за них замуж; как роботы осуществляют заботу о людях, а голосовые ассистенты перенимают на себя огромную часть того, о чём до сих пор люди просили своих друзей, членов семей или любовников. Он рассказывает о том, насколько изощрённое мошенничество расцветает в дейтинг-сервисах и как сами эти приложения формируют для человека уязвимую ситуацию с эксцессом доверия, риска и открытости, которые приводят к пагубным последствиям. Короче говоря, Брукс рассказывает о том, о чём мы если не знаем, то в последние лет пять начинаем догадываться, — что big tech с его подрывными амбициями придумал довольно много новых штук, — эффекты большинства из которых чудовищны.