Постмодернизм, или Культурная логика позднего капитализма

Что касается дуализмов модерна/постмодерна, которые намного более невыносимы, чем большинство общераспространенных дуализмов, а потому, возможно, уже приобрели иммунитет от тех злоупотреблений, признаком и одновременно инструментом которых неизбежно оказывается подобный дуализм, то может оказаться так, что добавление третьего термина — отсутствующего в настоящей работе, но мобилизованного в другой, с ней связанной[129] — может послужить преобразованию этой обратимой схемы регистрации различия в более продуктивную и портативную историческую схему. Этот третий термин — назовем его пока за неимением лучшего «реализмом» — признает появление секулярного референта, возникшего в результате просвещенческой зачистки всех сакральных кодов, и в то же время предъявляет обвинение какой-то первоначальной обстановке, вместо самой экономической системы, прежде чем язык и рынок продолжат познавать отклонения второго порядка в модерне и империализме. В таком случае этот новый третий термин, предшествующий двум другим, удерживает их вместе с любыми четвертыми терминами, которые могут гипотетически вводиться для обозначения различных докапиталистических систем, и допускает более абстрактную парадигму развития, которая, похоже, воспроизводит свою хронологию независимо от любого хронологического порядка, например, в кино, рок-музыке или же афроамериканской литературе. То, что спасает новую схему от апорий вышеперечисленных дуализмов, предлагает также определенный интеллектуальный навык оставлять в стороне даты, своего рода диахроническую аскезу, занимаясь которой мы учимся откладывать окончательное удовольствие от хронологического в качестве определенного модуса понимания — удовольствие, в любом случае предполагающее выход за пределы самой системы, внутренними и бесконечно заменимыми элементами которой являются, однако, два или три термина, здесь отрепетированные.

Пока это не получается — и в ситуации некоего оправданного нежелания применять третий термин (который сам столь же внутренне конфликтен, как два других, вместе взятых) — можно предложить только следующую простую гигиеническую рекомендацию: дуализм должен применяться в каком-то смысле против самого себя, как своего рода боковое поле зрения, заставляющее вас фиксировать предмет, который вам не интересен. Поэтому получается, что исследование той или иной черты постмодернизма, проведенное хоть сколько-нибудь строго, в итоге скажет не так уж много о самом постмодернизме, но многое — вопреки собственной воле и совершенно ненамеренно — о модерне, и также верным может оказаться обратное, пусть даже эти термины никогда нельзя было мыслить в качестве симметричных противоположностей. Еще более ускоренное их чередование может способствовать по крайней мере тому, что поза восхваления или же старомодный жест горячей морализации не застынут на месте.

3 Сюрреализм без бессознательного