Посторонним В, или Земля закрыта для посещений

Вернее, исчезло следствие – массивный ствол дерева со всеми вытекающими последствиями – потоками воды. Причина – пятерка студентов, создателей гибрида шлагбаума и брандспойта – еще оставалась на месте в ожидании распоряжений любимого ректора. Эйлегар усмехнулся, оглянулся на братьев Мастгури. Те начали похохатывать, и ребята как-то сразу спали с лица.

– А вы слышали, что согласно новым исследованиям, передозировка электростимулирующей терапии может вызывать потерю памяти? Как же мы сдадим экзамены? – жалобно простонал сальф.

Братья Мастгури пожали плечами – причем, практически синхронно. Поставили жен на пол и загадочно переглянулись.

– Еще ни один пленник не жаловался на память после наших эм… стимуляций, – заявил Ламар. – Наоборот после них обычно вспоминают даже то, чего прежде не знали. Становятся ясновидящими, я бы сказал… Ясно видят, что помолчи они еще хоть немного, и следующего сеанса на электрическом стуле не миновать.

– Стойте стойте! – Эйлегар поднял руку в воздух, и студенты слегка отступили от окна. – Ну зачем так жестоко? Ребята! Вы участвуете в танцевальном конкурсе! В балете «Рубины»!

От этих слов даже сальф нервно ойкнул. А тот самый скандр, который заговорил с нами первым, зачастил:

– Да нет! Ну что вы! Мы согласны на электрошоковую эпиляцию. Говорят, после этого мужчины нашей комплекции легко проходят кастинг в Голливуде и могут сниматься в роли вампиров, оборотней и прочей нечисти.

– А я не поняла. Почему для роли нечисти нужно быть чистым даже от волос? – вмешалась Слася.

– Всем остановиться! – приказал Эйлегар генеральским тоном. – Я сказал будете танцевать в «Рубинах», значит будете! Вопрос закрыт. А если продолжим дискуссию дам вам женские партии.

– То есть партии феминисток! – перевела ребятам Слася. Не совсем правильно, зато эффективно. Парни нервно сглотнули, сморгнули – почти синхронно, между прочим, и отчеканили:

– Готовы танцевать партии рубинов! Будем танцевать и рубить! Разрешите идти?

– Идите, – разрешил Эйлегар. – К остальным тоже относится. И помните – жду вас на квиз…

Скандры закивали, мы с женщинами переглянулись, чувствуя себя спецагентами. И только уже на выходе Слася спросила у меня таким шепотом, что заложило уши:

– А мы разве не к крипсам намылились?

– Ректор, видимо, не хочет пугать виновника нашей катавасии с шестым измерением, – пояснила Оля. Естественно, она и остальные спутники все слышали.

– А-а-а! – протянула мрагулка. – Ясно. Возьму на квиз… пару романов. Чтобы в автобусе не скучать.

Гульнара отмахнулась, Ольга пожала плечами, а Алиса потянула Сласю в сторону столовой со словами:

– Пошли, пока Ламар не услышал. Не то придется тебе читать учебник по физике. У Оли они всегда при себе. Видимо, на случай, если попадутся безумцы, которые захотят в поездке подтянуть законы Ньютона…

– Ужас! – вскрикнула мрагулка. – Скорее, в столовую. Мне надо заесть стресс от мыслей о физике!

– Так. Мы в лабораторию по электричеству! – скомандовала наша боевая Ольга. – Алине надо ознакомиться с установками для лабораторных работ, пока они еще целы. Дабы потом восстановить картину – как их разрушали студенты и на какую оценку это тянет… Кроме того, надо изучить методички, пока от них еще что-то осталось, кроме барханов жеваной бумаги и горы обрывков.

Я вгляделась в лицо приятельницы – по-моему она даже не шутила. А если и шутила, то совсем чуточку.

Ладно. Пойду прощаться с установками для лабораторных работ и методичками. Устроим им торжественные похороны и произнесем трогательные прощальные речи. А потом… снова в бой.

Боюсь, еще никогда эта фраза из очень старого земного фильма про школу не казалась настолько точной в отношении учебного процесса.

… Толпы студентов и преподавателей в коридорах, большинству из которых мы едва доставали до груди, спутниц не смущали ни капли. Оля шла сквозь плотный поток нелюдей как маленький ледокол сквозь нестройные ряды гигантских арктических айсбергов. И даже варвары уступали ей дорогу. Гульнара во время движения энергично размахивала руками, словно бы намекая на иссушение лишних органов, которые попадаются в пути… И только я пока пряталась за спинами спутниц. Пыталась выработать собственную тактику выживания среди тех, кто сметет как ураган щепку и даже не почувствует. Разве что примет за дружескую щекотку наше сногсшибательное для меня столкновение.

Таким макаром, под предводительством бравой Ольги и под прикрытием вездесущей Гульнары мы добрались до лаборатории.

Завидев бронзовые двери, словно созданные для великанов, я даже не удивилась. Скорее поздравила себя с тем, что именно такой вход в место, где уничтожаются установки для опытов, я и ожидала обнаружить. Правда, я думала, что над дверью висит табличка: «Оставь надежду всяк сюда входящий».

Я бы такую над каждой местной лабораторией вешала. Дабы преподаватели не рассчитывали на студенческую прилежность, а студенты – на хорошие оценки за то, что получили отрицательный радиус линзы. Не кривизны, а именно самой линзы…

Табличка над дверью, действительно, обнаружилась. И надпись оказалась не менее «обнадеживающей».