Посторонним вход воспрещён

– Ну, в общем, да. – кивнула девушка. – Не хоромы, конечно, как у Ромки, ну так там старая застройка… Бабушка рассказывала, что после войны по подвалам ютились, в дощатых бараках на окраинах. Это потом, когда стали массово строить дешёвое жильё – в пятиэтажных, очень скверных домах, без лифта и мусоропровода – тогда многие и переселились в отдельные квартиры. А ещё потом вокруг старых районов понастроили вот такие, сплошь их таких вот многоэтажек. У нас их называют «спальные» – люди приезжают сюда только переночевать, а главная жизнь проходит в других частях города. Только это неправда, я сама выросла в спальном районе, и у нас тут всё было, и школа и магазины, и вообще…

А так – да, в Москву всегда приезжало много народа. Раньше, когда был строгий паспортный режим – чтобы работать на столичных заводах. Это называлось «по лимиту»: крупным предприятиям можно было привлекать сколько-то рабочих из провинции. Вот люди и ехали, надеясь всеми правдами и неправдами зацепиться за столичную жизнь. Устраивались, получали прописку. Жили, конечно, в общежитии, но если повезёт, лет через десять могли получить и комнату.

Гиляровский слушал внимательно, время от времени задавая вопросы. Алиса отвечала, и радовалась, что вовремя устроила генеральную уборку. А то у неё постоянно что-нибудь валяется на самом видном месте – типа второпях брошенного и забытого бюстгальтера.

Пока девушка варила кофе, гость с интересом рассматривал фотографии, развешанные по стенам в тонких серых багетах.

– Это с выставки в арт-клубе «Свирель». – пояснила Алиса, расставляя кофейные чашки на журнальном столике, – Две у меня там даже купили.

– То есть, фотография у вас заменила живопись? – удивился журналист.

– Нет, что вы, фотография – самостоятельный вид искусства!

– Но где же здесь искусство, если фотограф просто копирует при помощи аппарата то, что видит?

И Алиса со всем пылом кинулась на защиту своего ремесла, Гиляровский с сомнением качал головой и возражал. Девушка сама не заметила, как углубилась в детали, принялась сыпать терминами, по ходу объясняя их значение – пока вдруг не осознала, что собеседник попросту развёл её как младенца, и теперь с удовольствием наблюдает, как она горячится. Нет, ну надо же! Сама ведь сколько раз использовала этот журналистский приёмчик! Вот сейчас скажет: «а сфотографируйте меня»!

– Ну, раз так, то может, вы и меня сможете сфотографировать вот так, высокохудожественно? – с хитринкой произнёс Гиляровский. Алиса чуть не расхохоталось – и поняла, что вовсе не обижается на коллегу. Что ж, господин журналист, вы сами напросились!

– С удовольствием, – улыбнулась девушка, – только не тут, разумеется. Думаю, лучше всего снять вас в реалиях нашего времени – что-нибудь совершенно непривычное. Ведь вы, я полагаю, захотите взять фотографии с собой?

– О, да! – обрадовался Владимир Алексеевич. – если вы не против, разумеется.

– Сейчас соберу аппаратуру, и пойдем… ой, не успеем уже, нам через полтора часа надо быть на улице Казакова! Да и поздно уже, свет не тот. Давайте завтра с утра, хорошо? Есть у меня пара идеек…

Гиляровский кивнул, пряча улыбку в усы.

VI

День первый. Поздно вечером.

«У вас есть план, мистер Фикс?»

– …в общем, примерно это нам надо приобрести. – Ромка выложил на стол исписанные листки. – Простенькие, самые дешёвые ноутбуки, тонер к принтерам, наборы для заправки картриджей, марку я указал. Кроме того, рации, кое-какая оптика, лазерные дальномеры и хотя бы парочка яхтенных радаров и эхолокаторов для Никонова. Эти последние – самая дорогостоящая часть закупки. Наличных у меня, конечно, не хватит, зато есть золото в монетах и изделиях.

Гиляровский развёл руками.

– Увы, господин поручик, тут я вам не помощник. Вот если бы в той Москве, прежней… всё это надо реализовать, и тут мне вы, друзья, не помощники…

Экскурсия, устроенная Алисой пошла на пользу – репортёр осознал, насколько не понимает он нынешней Москвы и её жизни, как ограничены здесь его возможности. Особенно – без документов.

Евсеин повозился, устраиваясь поудобнее в кресле, и выжидающе уставился на Юлия Алексеевича.

– А как вы всё это, голубчик, потащите? – Старик провёл весь день в обществе Евсеина и успел составить о предстоящих задачах своё мнение. – По самым скромным подсчётам это всё потянет на несколько центнеров. На спину навьючите?

– Это вряд ли. – ответил Ромка. – Многовато выйдет, Вильгельм Евграфыч столько не осилит. Вот, разве, Владимир Алексеич?..

Гиляровский ухмыльнулся и вытянулся в свой немаленький рост.

– А что, душа моя Роман Дмитрич, и не такое таскать приходилось. Вы, главное, всё увяжите, а я уж как-нибудь…