Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается" (СИ)

Медленно, словно всё её тело парализовало от страха, девушка повернула голову туда, куда был направлен взгляд Алауди.

Ей богу, лучше бы она осталась в том положении и смотрела лишь на лицо своего собеседника.

Теперь испуганный, блестящий от слёз смертельного ужаса взгляд оставался прикован к яркой, лучистой улыбке того, кто стоял за окном.

- Терри-Триш, детка, ты помнишь, что делать, если встретишь на своём пути охотника?

- Сдерживаться, если он не знает, кто я. Стараться ничем себя не выдать.

- А если он пришёл с целью убить, уже зная кто ты?

Я…

Я должна…

- … Бежать. А затем – прятаться. Иначе…

Смерть.

========== Часть двадцать восьмая. Вне всяких сомнений. ==========

I.

С огромным трудом осознавая своё положение, Триш неизбежно приходила к выводам о собственной смерти: глупой и, что огорчало ещё больше, бессмысленной.

Чем отчётливее вырисовывалась её безнадёжная ситуация, тем меньше ведьма была способна адекватно соображать. Мысли носились по голове беспорядочными вихрями – метались, словно осы в улье, и жалили одна больнее другой.

Даже с полным запасом маны не каждая ведьма была способна противостоять охотнику, что уж говорить о той, что истратила свои силы на один треклятущий Обет молчания?

По виску скатилась капля холодного пота: Холмс трясло от ужаса, словно тот был какой-то смертельной лихорадкой.

Однако обратно пропорционально её страху, Алауди был спокойнее, чем когда-либо: он равнодушно рассматривал человека, о котором собирал всю доступную и недоступную информацию с того самого вечера в поместье родителей Елены.

- Извините, что прервал – вы так мило беседовали, что я не удержался.

Джозеф Остин довольно склабился и с хищным вожделением следил за тем, как белела и серела от ужаса его жертва.

Ловко балансируя на сплетённых ветках дерева, словно ему ничего не стоило удерживать равновесие на тонких переплетениях, он медленно положил руку на пояс.

Синхронно с тем, как его ладонь сдвинулась, Триш инстинктивно дёрнулась и упала с дивана, неслабо приложившись спиной об угол деревянного кофейного столика.

Незажившая ладонь по-прежнему болезненно ныла и требовала к себе бережного обращения, да и синяк после удара на спине останется, однако ведьме было совсем не до этих мелких болячек.

Алауди даже бровью не повёл.

Если бы Холмс было до него какое-то дело, она бы непременно задалась вопросом – почему он оставался так невозмутим, несмотря на то, что едва ли мог не почувствовать опасность, которую буквально источал незваный гость.

- Боишься, - невероятно довольным тоном заключил охотник. – Правильно… Радуешь меня всё больше и больше, Триш.

Трясущейся рукой ведьма схватилась за блузку, сжав её на груди. Лёгкие сдавило, сжало, скрутило с такой силой, что казалось, будто они исчезли вовсе. Она задыхалась и ничего не могла сказать – с губ слетал только свистящий хрип.

Детектив тем временем наблюдал: за реакцией девушки; за поведением выслеживаемого им мужчины-охотника; за тем, как страх, обуревавший колдунью, переходил в фазу смертельного шока быстрее, чем шли секунды. Смотрел хладнокровно, словно изучал и… выжидал чего-то.

Сердце ведьмы, готовое вот-вот разорваться, задавало совершенно бешеный, неуловимый и непредсказуемый темп – то замирало, словно не хотело больше биться, то начинало колотиться изо всех сил, словно птица, пытающаяся вырваться из своей клетки.

В ушах шумело и в висках стучало с такой силой, что казалось, будто в голове что-то вот-вот лопнет – разорвётся и брызнет изнутри ярко-алой кровью.

- Триш!

Перед глазами вспыхнули серые мерцающие огни: всю комнату заполонила чёрная, искрящаяся мелкими электрическими разрядами дымка.

- Явился, значит, - самодовольно хмыкнули издалека.

- Опаздываешь, - бесстрастно констатировали с другой стороны.

Колдунья попыталась отползти назад, но ослабла настолько, что сил её хватило лишь на то, чтобы передвинуть свои руки за спину и попытаться притянуть трясущиеся колени к груди.

Триш на физическом и ментальном уровне попросту не воспринимала то, что вокруг неё происходило.

Было темно.

Отчётливо до её слуха донёсся только звучный голос Рено и его переполненные гневом и неприкрытой угрозой слова… нет, по-настоящему звериное рычание:

- Только тронь мою ведьму – я перегрызу тебе глотку быстрее, чем успеешь подумать о своём оружии.

Холмс вздрогнула особенно сильно, словно его фраза привела её в чувства на несколько секунд.

- Угрожаешь мне, фамильяр? Да ты сдохнешь ещё до того, как это дитя Дьявола успеет сдвинуться с места.

После этого у неё не осталось иного выбора, кроме как вверить свою жизнь в руки «случая» и положиться на «удачу». Каким бы слабохарактерным это ни было, другого выхода у Терри банально не осталось.

Девушка усилием воли закрыла глаза, словно темнота могла спрятать её от судьбоносных секунд между жизнь и смертью.

События закрутились в бешеном вихре и с невероятной скоростью, словно одно спешило перебить собой другое.

- У тебя не нервы – стальные канаты, раз даже поджилки на смертном одре не трясутся, фамильяр.

- Мне ради этой девочки и умереть не жалко.