Постскриптум: "Пусть бог не вмешивается" (СИ)

Ведьма судорожно мотнула головой, когда перед глазами, будто в реальности, вспыхнула картина их последнего семейного ужина, а слуха словно коснулся мотив рождественской песни Фрэнка Синатры, которую в тот вечер крутила местная радиостанция.

Нет.

Пожалуйста, пусть будет что угодно, но только не это. Пусть это колдовское чутьё будет лишь обманкой – миражом или бредовой иллюзией, созданной Спейдом.

Хотя бы раз, пускай оно ошибётся.

Не в силах сдержаться, Холмс попыталась успокоить себя и шумно вобрала в лёгкие воздух, моментально испустив долгий, дрожащий выдох.

- Триш? – Елена видимо забеспокоилась – состояние подруги её совсем не радовало с учётом того, что с тех пор, как вчера вечером Саверио привёз её в резиденцию, ведьма так и не смогла нормально поспать.

Так легко было сказать «не волнуйся» и так трудно действовать согласно этим словам.

Данте и Беатриче, которых Саверио послал в угоду синьоринам, могли лишь безмолвно переглядываться друг с другом, словно мысленно обсуждая диковинное поведение мисс Холмс, удивительно-неясно вызывавшее волнение в них самих, словно переносившее заразную болезнь.

Дочери принца поведение ведьмы не показалось тем, с чем она могла бы справиться самостоятельно, поэтому женщина решила – пришла пора вытягивать. Либо Триш из её своеобразного делирия. Либо всё, что девушка на данный момент знала или о чём имела хотя бы смутные представления.

- Данте, Беатриче, не организуете нам с Триш небольшой перекус? – любезно попросила Елена.

- Да, сию минуту, синьорина, - с очаровательной и, что важнее, настоящей улыбкой кивнула девчушка. – Вам подать сюда или…

- … В библиотеку, пожалуйста, - очарованная наимилейшей Беатриче, ответила ей женщина. – Мы с Триш переместимся туда.

В противовес своей любезности с близнецами, Елена совсем неласково схватила Терри за ворот её блузки с излюбленным лейблом «онли хэндмэйд», и насильно утянула колдунью прочь из комнаты, понадеявшись, что смена обстановки немного приведёт девушку в чувства.

Триш плелась следом за женщиной, словно заведённая. Она по-прежнему не произнесла ни слова и уже начинала понемногу жалеть о том, что совсем позабыла, куда дела те чёртовы успокоительные. Потому что от одного чая с ромашкой нервы, стянувшиеся в тугие узлы, не распутаются, дурные предчувствия и мысли в лучшую сторону не обратятся, да и руки дрожать не перестанут.

Так что если и употреблять ромашку, то только лишь в качестве курительной смеси.

- Ох, Триш, и что мне делать с этой твоей ипохондрией?

Удручённо покачав головой, невеста Спейда положила ладонь на створку дверей из древесного массива, и несильно толкнула её, открывая взору ту самую библиотеку, которой так сильно и заметно для других гордился хозяин особняка. Все хорошо знали, у гордого и справедливого Джотто на первом месте стояли блага его семьи и друзей, а на втором – эта библиотека, хранившая в себе столько редких изданий и ценных древних рукописей, которыми мог располагать не каждый музей.

Здесь мог почувствовать себя уютно лишь тот, кому нравилось проводить время в обществе разномастных историй, философских учений и чужих мыслях. Однако даже Триш ощущала в этом месте некий комфорт, пусть никогда особо и не слыла книголюбом и библиофилом.

Не то, чтобы она почувствовала себя лучше, оказавшись в помещении, просто стало ясно – в эту комнату её привели неспроста, а значит, нужно было хотя бы уделить дочери принца должное внимание.

- Я уже в порядке, Елена, - голос ведьмы был сух и слегка сипловат из-за долгого молчания, а ещё она совершенно не помнила, о чём с ней говорила подруга. – Спасибо тебе.

Девушка раздвинула занавески, подвязав их тонкими шнурами, настежь распахнула окно, надеясь, что свежий воздух так же немного взбодрит её.

Однако вместо лёгких смешанных ароматов из лесной рощи вперемешку с едва уловимым веянием морской соли, чувствительный к стойким запахам, нос Холмс уловил примешавшуюся к обычным земляным запахам вонь прогоревших деревяшек.

Терри тут же вскинула голову, жадно всматриваясь в сторону центра города – верхние этажи и крыши, как минимум, двух или трёх, зданий были объяты огнём, а из окон валил густой, копотно-чёрный дым.

- Опять глава города будет недоволен, что придётся тысячи лир выплатить жильцам тех квартир, - трагикомично выдохнула Елена, взглянув на тот же самый пейзаж, который так ужаснул её подругу. - Наверняка Алауди перестарался или Накл напортачил. Это их любимое. Остальные хотя бы пытаются не навредить окружающим их строениям и зданиям.

Триш отшатнулась от окна, пытаясь остановить поток ужасающих мыслей и картин, которые навалом посещали её сознание, бросаясь от одной крайности к совершенно другой. Девушка уставилась на дочь принца, как на умалишенную, поскольку в тот момент, грешным делом подумала о ней именно так.

- Почему ты относишься к этому, как к чему-то обыденному? – севшим от изумления голосом спросила Холмс. – Там ведь… люди могли пострадать.