Поступь хаоса

На ночной стороне планеты к расположенному на востоке океану тянулась лента реки. С такого расстояния ничего толком не поймешь даже с нашими сканерами, но у реки виднелось какое-то место… слегка пустоватое, возможно, долина, где лес расступается, и кажется… кажется, там даже горят огни.

– Другие поселенцы? – не поверила я.

Другие поселенцы – это у нас почти как сказки о призраках. На протяжении всей моей жизни, да и родительской тоже от них не приходило никаких вестей, так что мы по умолчанию считали, что у них ничего не вышло. Путь из Старого света в Новый очень долог, очень – много десятков лет. Когда стартовал наш конвой, они еще сами не долетели. И мы ничего от них не слышали, никогда. Даже самые дальнобойные космические зонды ловили разве что слабые отголоски их странствия. Мы надеялись связаться с ними, когда они уже приземлятся (по идее, это должно было случиться за годы до моего рождения), а мы подлетим поближе. Хотели дать знать, что мы на подходе, расспросить, как оно там, узнать, к чему нам готовиться.

Но то ли нас никто не слышал, то ли там никого не было. И по поводу этого, второго, варианта все очень расстраивались.

Если не удалось им, что будет с нами?

Папа говорил, это были переселенцы-идеалисты, которые покинули Старый свет, чтобы вести простую фермерскую жизнь, без технологий, зато с религией и всем таким прочим. Эта идея казалась мне глупой и безнадежной – и, судя по всему, попытка полностью провалилась. Но ко времени, когда с ними случилось то, что там с ними случилось (что бы это ни было), мы уже улетели так далеко от дома, что ни о каком возвращении не могло быть и речи: только вперед, тем же курсом, к той же планете, и там ждать встречи с судьбой.

– Как мы умудрились этого раньше не заметить? – спросила я, утыкаясь в экран.

– Никаких значительных энергетических следов, – покачала головой мама. – Если они как-то обеспечивают себя энергией, то не через большой реактор, как мы предполагали.

– Вон там я вижу реку, – сказала я. – Может быть, у них есть гидроэлектростанция.

– А может, и вообще ничего нет. – Мамин голос был тих; мы обе пристально наблюдали за экраном. – Отсюда не скажешь, правда ли это настоящие огни или просто электронный шум на мониторе.

Поляна у реки отдалилась. На орбиту мы сели в другом направлении, головой на запад. Входим в атмосферу, описываем полный круг, возвращаемся через обратную сторону и приземляемся.

– Это мы туда направляемся? – спросила я.

– Вполне годное место для посадки, – сказала ма-ма. – Если они недолго протянули, нам нужно первым делом понять, в чем были их ошибки, и самим их не повторить.

– Ну, или нас убьют тем же способом, – проворчала я.

– У нас технологии получше. Судя по нашим сведениям, они сами отказались от всего, что имели в этом плане… и потому, вероятно, потерпели неудачу. – Она внимательно посмотрела на меня: – С нами этого не случится.

Надейся, ага, подумала я.

Мы еще немного посмотрели, как континент скользит назад.

– Готов, – сообщил папа через громкую связь.

– Тогда ставим десять минут. – И мама нажала кнопку обратного отсчета.

– Наверху все в предвкушении? – поинтересовался папа.

– Некоторые – да, – мама неодобрительно покосилась на меня.

– Я так рада, что это не мы! – воскликнула Стефф Тейлор в первую нашу встречу после того, как объявили, что полетят мои родители, а не ее.

Дело было в школе. Мой любимый урок, искусство с Брэдли, на «Бете». Брэдли еще преподавал математику и сельское хозяйство и вообще был моим любимцем во всем взрослом конвое – даже несмотря на то что заставил меня сидеть со Стефф. Просто мы оказались единственными девочками одного возраста во всех дежурных семьях.

Вот уж повезло так повезло.

– Это будет такая скука. – Она накручивала волосы на пальчик. – Целых пять месяцев на таком крошечном корабле, а из компании – только твои мама с папой.

– Я смогу общаться с друзьями и учиться по видеосвязи, – сказала я. – И мои мама с папой мне нравятся.

Она насмешливо улыбнулась:

– Посмотрим, что ты запоешь через пять месяцев.

– Стефф, ты еще вчера похвалялась, как твой папа…

– …а потом вы приземлитесь, и вам придется жить там среди совершенно неизвестных жутких тварей и надеяться, что пищевого рациона хватит. А еще там будет погода, Виола. Настоящая погода!

– И мы увидим это первыми!

– Ой, не смеши меня! Первыми, кто увидит заброшенную грязную дыру! – Она потуже накрутила прядь на палец. – Уж скорее первыми, кто там погибнет.

– Стефф Тейлор! – резко бросил Брэдли.

Остальные ребята, сгрудившиеся над интерактивными видео по искусству, вдруг разом подняли на нас глаза.

– Я работаю, – обиженно сказала Стефф и забегала пальцами по артпаду.

– Правда? – удивился Брэдли. – Ну, тогда, может быть, ты выйдешь сюда и покажешь остальным, над чем ты там работаешь?

Стефф нахмурилась, тяжело, сурово. Такой нахмур стоит сразу нескольких пунктов в ее списке обид – и без того длинном, очень длинном. Она как можно медленнее поднялась на ноги.

– Тринадцатый день рожденья, – прошептала она мне напоследок. – В полном одиночестве.