Поступь хаоса

Через меня прямо новая сила пробежала, так што я даже сесть себя заставил, наплевав на боль, и сидел, наклонясь, дышал, пока не смог подумать о том, штобы встать. Клокотание в легких и боль в спине заставили меня снова закашляться, но я стиснул зубы и как-то это пережил.

Потому што теперь мне надо ее найти.

– Виола, – гавкнул Мэнчи.

– Виола, – согласился я и еще посильнее стиснул зубы, а потом попробовал встать.

Но нет, это оказалось слишком, боль выбила из-под меня опору и я опрокинулся назад в грязь и просто лежал там и сражался с воздухом а в голове все плыло и мутилось и было горячо а в Шуме я бежал и бежал и бежал в ништо и весь плавился и плыл в поту и бежал сквозь Шум и из-за деревьев меня звал Бен и я бежал к нему а он уже даже песню пел пел песню которой меня баиньки укладывал она для мальчишек не для мужчин но когда ее слышишь в сердце што-то переворачивается там еще раным-рано поутруууу когда солнце встаааало…

Я пришел в себя. Песня тоже пришла.

Потому што там дальше так:

Раным-рано поутру, когда солнце встало, дева кликала меня во долине низкой:   «Ты ж не обмани меня, ты ж да не оставь…»

Я открыл глаза.

Не обмани меня. Не оставь меня. Я должен ее найти.

Должен ее найти.

Я поднял глаза. Солнце уже взошло, но сколько прошло времени с тех пор, как Аарон забрал Виолу, я был без понятия. Точно до рассвета. Сейчас уже было светло, хоть и облачно, – значит, позднее утро, если не за полдень. Хотя с тем же успехом уже мог быть и другой день… но эту мысль я постарался задвинуть подальше. Я закрыл глаза, прислушался. Дождь уже перестал, так што никакого грохота кругом, но и Шума тоже никакого – только мой и Мэнчи, да еще дальняя бессловесная болтовня лесных тварей, живущих своей тайной жизнью… не имеющей никакого отношения ко мне.

Ни звука Аарона. Ни молчания Виолы.

Первое, што я увидел, открыв глаза, была ее сумка.

Уронили во время драки с Аароном. Ему она, понятное дело, без надобности, вот он и бросил ее где была… словно она ничья, словно кому какое дело, што она Виолина.

Сумка, битком набитая всякими глупыми и полезными штуками.

Грудь у меня схватило, и я мучительно закашлялся.

Стоять сил не было, так што я пополз к ней на четвереньках, охая от боли в спине и голове, но все равно полз. Мэнчи взволнованно бухтел: «Тодд! Тодд!» – а ползти пришлось вечность целую етьскую вечность но я дополз до нее до сумки и вынужден был сначала полежать скрючившись от боли и тихо воя прежде чем што-нибудь с нею сделать.

Когда я смог наконец обратно дышать, я полез внутрь и нарыл первым делом пачку пластырей. Остался только один, но и на том спасибо. Дальше пришлось долго снимать рубашку, останавливаться, пытаться дышать, дюйм за дюймом, но наконец она слезла с моей горящей спины и не менее горящей головы, и она вся была в крови и в грязи.

В медипаке я нашел скальпель и разрезал пластырь пополам. Одну половину приклеил на голову – держал, пока не прилепилась, – а вторую, медленно и вкругаля, на спину. С минуту было еще больнее прежнего, пока свойный материал, человеческие клетки, или какого черта она там еще поминала, лез в раны и связывался там со мной. Я стискивал зубы со всей силы, но потом лекарство начало действовать, и в кровь мне как чего-то холодненького накачали. Я подождал, потом все-таки встал – нетвердо поначалу, но хотя бы встал и даже не упал обратно. Минуту целую простоял.

Еще через минуту сделал первый шаг и даже еще один.

И куда мы теперь пойдем?

Куда Аарон ее уволок?

Сколько прошло времени?

Он уже вполне мог быть на полпути назад, к армии…

– Виола? – проскулил Мэнчи.

– Не знаю, парень. Дай мне подумать.

Даже со всеми этими пластырями я все равно не мог толком стоять, но делал лучшее, што мог, и даже оглянуться сумел. Тело спакла маячило на краю поля зрения, но я повернулся так, штобы его не видеть.

Ты ж не обмани меня, ты ж да не оставь…

Я вздохнул. Ну, хотя бы ясно, што делать дальше.

– Ничего не поделаешь, – сказал я Мэнчи. – Надо идти навстречу армии.

– Тодд? – проныл он.

– Ничего не поделаешь, – повторил я и выбросил из головы все.

Кроме идти. Идти.

Так, но сначала мне нужна была новая рубашка.

Я повернулся спиной к спаклу и одновременно лицом к рюкзаку. Хитро, но получилось.

Нож все еще торчал в покрышке и в книге под ней. Я не хотел до него дотрагиваться и смотреть што там с книгой тоже не хотел но нож все-таки надо было вынуть так што я прижал рюкзак ногой и хорошенько потянул. Понадобилось несколько попыток, но нож я в конце концов выдернул и поскорее бросил на землю.

Нож лежал на мокром мху. Весь в крови. В спачьей в основном, но моя ярче – вон она, на конце. Значит ли это, што спачья кровь попала в мою, когда Аарон меня пырнул? И какие еще вирусы можно подцепить непосредственно от спакла?

Но на эти раздумья времени у меня не было.

Я открыл рюкзак и вытащил книгу.