Посвящение Воробьенку

И держит на плаву

Забытое тепло.

И снова по утрам

Московские колодцы

Я вижу. И живу.

Да всем чертям назло!

2005

«Осталось ловить набежавшую пену…»

***

Осталось ловить набежавшую пену,

Наотмашь проклятьями бить.

Смолить обещаньями, пить за измену,

Трепать ветошь старых обид.

И, прячась в сознание собственной силы,

Отсеять сомнения тем,

Что проигрыш равен победе над миром

И нет никаких перемен.

2005

«Погребальный костёр уходящего года…»

***

Погребальный костёр уходящего года.

В чёрных жилах ветвей догорает сознанье.

И на выдохе воздух дымится: «Свобода…»

А на вдохе почудится вдруг обещанье.

Шаг – скольженье, смещенье, смешение красок

От кровавых до сладко-янтарных потоков.

Напряженные ветви болеют проказой,

И дыханье тягучее так одиноко.

Погребальный костёр уходящего года,

Искупленье грехов и тщета ожиданья.

Пусть на воздухе выдох дымится – свобода.

Пусть на вдохе почудится мне обещанье.

2005

«Не осталось ничего…»

***

Не осталось ничего:

В доме кончилась любовь,

Будет.

И на окрик:

– Кто живой?

Захрипел водопровод:

– Люди…

Засветился, задрожал

Синим пламенем

Цветок газа.

Темень стынет по углам.

И тринадцать лет пусты –

Сглазил.

Темень стынет по углам.

В дом собачьи со двора

Очи.

Закрути на кухне кран.

Пей до позднего утра

Молча.

2006

Фотограф

*** памяти Миши Теущакова

Упрямо тянет поводок

Взбесившееся время.

И мы всё дальше от людей.

Всё ближе суета.

Уже не помним – для чего

Мы пили вместе с тем,

Кто был подлец и лицедей,

Но с нами пел тогда.

Не угадать – кто друг, кто враг,

Кто притворился честным.

И женщины прощают зло

Вчерашним палачам.

Фотограф, посмотри-ка сам,

Сними всё незаметно.

На плёнке прояви добро

И нам открой глаза.

2005

Исход

Вот и всё. Было странно и больно,

А теперь ничего. Только ветер

Рассмеялся гитарным аккордом

И рассыпался. Словно ответил.

Я по небу иду, по лазури,

Облака шевеля шаловливо.

Знаешь, мальчик, тебя обманули,

Обещая, что мы будем живы.

Как легко. Это кажется только,

Что конец, и уже не вернуться.

На столе и на старенькой полке

Воробьятами книжки собьются.

И мои побледневшие фото

Из распахнутой форточки хлынут,

Опадая на маленький город

Откровением ломаных линий.

Вот и всё. До свиданья, до встречи,

Облака и немного усталость.

Мы увидимся снова, конечно.

Только вот не узнаем, пожалуй.

2005

«До апреля дотянуть бы, доползти…»

***

До апреля дотянуть бы, доползти,

До разлива рек, до нового тепла.

Душу горькую свою зажать в горсти:

Ты на Пасху будешь, пташенька, бела.

Растворю ладонь – лети, крылом слепя;

Смелым росчерком, похожая на крест.

Знак того, что Бог помиловал тебя,

Благовест…

2005

«Что ты просишь, человече…»

***доктору Полтеву

Что ты просишь, человече,

Что смогу подать?

Горько-винный

Зимний вечер,

Снежная кровать.

Смех надломленного хлеба,

Соли нашепчу.

Солнечной краюхи мне бы,

Тогда заплачу.

Заплачу или заплачу,

Пригоршней бери.

И в глаза медвяным плачем

Брызнут фонари.

Побредёшь, глотая сумрак,

В горле ком – грешок.

Лишь обветренные губы

Шепчут:

– Хорошо…

«Заплачет под сердцем дорожная память…»

*** А. Ф.

Заплачет под сердцем дорожная память,

Оступится время. Споткнётся судьба.

И прошлое счастье мелькнёт между нами:

Ты слаб оказался, я тоже слаба.

Порывы, призывы – рассеяли годы,

Спокойна любовников участь и зла.

Я ветром по миру – из города в город,

Как ты в кабаке – от стола до стола.

Но взвизгнет струна, и апрель рассмеётся,

Припомнится песня твоя – баю-бай!

Никто не вернётся, ничто не вернётся,

Целую тебя перед сном: «Засыпай».

2004

«Прошлогоднее пожарище тревожить…»

***

Прошлогоднее пожарище тревожить,

Ворошить и ворошить солёный уголь.

Звать и звать огонь: «Ну, что же ты? Ну, что же?»

И найти зазимовавший в шишке рубль.

Утаить в карман зелёную монету.

Что искать огня? Метель шарманку крутит.

Я уеду разносить тоску по свету,

В города. Туда, где оставались люди.

Только там, лохматя облачное стадо,

Сосны вычерпают озеро корнями.

На пожарище осядут снегопады,

Дождь поплачет над солёными углями.

(31.10.04)

«Убежало молоко…»

***

Убежало молоко.

Мама обернулась,

Огорченью – грош цена.

Не грусти, не злись!

Просто нынче допоздна

Не уходит с улиц

Дворовая ребятня:

Просит петь на «бис».

Я пою, а детвора

Слушает, нахмурясь,

Песни старые мои,

Новые стихи.

И мальчишки с десяти

Очень много курят,

А девчата красятся:

Вот и все грехи.

Чьё ты, поколение?

Улочек забытых

Вязь провинциальная,

Скука да вино.

Раннее влечение,

К миру ли, к молитвам.

Травка за компанию,

Водка ль – всё равно.

Убежать? Да некуда

В двух часах – столица.

ПТУ да армия,

Да Пединститут.

Нарожают девочки,

Мальчики – повымрут

В драках. В пьяной одури.

Попадут под суд.

Те ж, кому в горячие,

Грозовые точки –

Те вернутся мечены,

И не рассказать.

Матери да женщины,

Вот они, сыночки,

Сплошь перекалечены.

Лучше б не рожать.

Убежало молоко.

Мама обернулась,

Огорченью – грош цена,

Не грусти, не злись.

Просто нынче допоздна

Не уходит с улиц

Подмосковная родня.

Просит петь на «бис».

2005

«В который раз – уста коснутся уст…»

***А. Ф.

В который раз – уста коснутся уст,

И задохнусь, и прошепчу: «Не надо.»

И там, в груди – знакомый сочный хруст.

То сердце рухнет гроздью винограда.

Ты соберёшь янтарных ягод чётки:

Молись, твори вино или продай.

В который раз целуешь. Пахнешь водкой.