Посвященная. Как я стала ведьмой

Я провела годы своей молодости в различных видах преисподней. Иногда в буквальном смысле. «Астрал», один из стрип-клубов, где я работала, находился в районе Сохо, и был назван так в честь трансцендентального пласта существования, на самом деле был призрачным буги-баром, расположенным в подвальном помещении, наполненном позолоченными зеркалами и кожаными креслами, а на сцене по центру зала стоял латунный шест.

В греческом мифе Тантал был царем, которого отправили в ад за то, что он украл фрукты богов и преподнес их на пир своему народу. За этот проступок его наказали: заставили стоя умирать от голода под деревом, увешанным плодами, но вне пределов его досягаемости; он был окружен водоемом со свежей, чистой водой, которая уходила в землю, стоило ему едва наклониться, чтобы попить. В «Астрале» женщины, с которыми я работала, испытывали схожий вид пыток. Больше всего они, мы, хотели, чтобы нас видели и ценили. То, через что мы проходили, казалось близким к желаемому, но в конечном счете это всегда был обман. Секс-работницы – ведьмы, сильные, но вместе с тем зачастую травмированные. Дикие и расстроенные, с лодыжками, обвитыми кандалами условно-досрочного освобождения, они просыпаются в постелях незнакомцев и по-прежнему украшают себя горным хрусталем. А магия тех, кто ранен, хаотичная и жадная, распространяется во всех направлениях. Подобная магия часто оборачивается против своего владельца.

«Астрал» был клубом, претендующим на звание утонченного. Никакой искусственной груди. Девушки со всеми возможными формами красоты. И все они страстно жаждали, чтобы их обожали. Клуб притягивал знаменитостей: рестораторов, звезд из Young British Artists[92], известных актеров, музыкантов, начиная от Эминема и Снуп-Дога и заканчивая бритпоп-певцами, типа Blur и Pulp, олдскульных импресарио, таких как Малкольм Макларен. Группа актеров из мини-сериала HBO «Братья по оружию» о молодых людях, которые искали возможности проявить свой героизм и отвагу во время кошмаров войны, была постоянными клиентами во время съемок в Пайнвуд Студио. Приходили даже известные женщины: Кейт Мосс хотела, чтобы танцовщицы научили ее «работать с шестом», пока моя подруга Кассандра, взрывная шотландка, не запустила ей в лицо бокалом с коктейлем в женском туалете.

Богатые и знаменитые, они соревновались за нас друг с другом, швыряя в нас деньгами, умоляя пойти к ним домой. Но когда ночь была на исходе, они выставляли нас за дверь через черный вход апартаментов своих подруг, доставшихся по наследству, и мы возвращались в свои дерьмовые квартирки в «Элефант-энд-Касл»[93]. Любая девчонка там мечтала стать известной: актрисой, поп-звездой, писательницей. И не из-за преданности нашим хобби и увлечениям, или что они вообще у нас были (хотя увлечения имелись у многих), а потому, что мы видели: с некоторыми людьми все считались, а с другими не считался никто. И мы знали, по какую именно дерьмовую сторону этого окна находимся в данный момент. И прижимались к этому окну носами.

* * *

Разделение на классы особенно хорошо заметно в Лондоне. Сразу за углом от «Астрала» находились клубы «Граучо» и «Сохо Хаус»», заведения «только для членов клуба», в которые я и мои друзья могли попасть, только если были с нужными людьми. Создавалась иллюзия, что за этими скромными незаметными дверьми скрываются медовые реки и кисельные берега, земли, где все воспринимали тебя всерьез, жизнь легка и необременительна, и любое творческий замысел или начинание, которые у тебя есть, немедленно исполнятся. Но я была молода и наивна, а сейчас я знаю, что это неправда. Преисподняя царила повсюду. Даже в клубе «Граучо»

Я помню, как встретила в «Сохо Хаус» пожилого мужчину, какую-то второстепенную фигуру из фильмов, и он купил мне и моим подругам выпить. Он хотел, чтобы мы пошли с ним к нему домой, но мы отказались.

– Возьми нас еще как-нибудь в «Сохо Хаус», и кто знает, как выйдет, – ответили мы ему.

Неделю или две спустя он пришел в «Астрал» и, заказав мой танец, все время сердито на меня смотрел.

– В чем проблема? – спросила я у него.

– Я пришел сюда, чтобы получить от тебя танец, чтобы тебя унизить, – ответил он. – Посмотреть на тебя голую, независимо от того, хочешь ты или нет.

Я засмеялась. Мне было плевать на то, кто видел меня раздетой.

– И почему тебе захотелось это сделать? – спросила я.

– Потому что ты меня использовала. Ты просто хотела, чтобы я купил тебе коктейль и провел тебя в клуб.

– Пффф, – я насмехалась над ним. – То есть ты купил мне выпить, потому что тебе очень хотелось узнать меня поближе как человека? Потому что ты решил позаботиться обо мне и в действительности убедиться, что меня не мучает жажда?

На его лице появилась улыбка. Я видела, как его сердце расцвело всеми цветами радуги от счастья.

– Это верно, – заявил он. – Я использовал тебя! Ты меня не волновала, я всего лишь хотел секса с тобой. Я использовал тебя, а ты использовала меня!