Посвященная. Как я стала ведьмой

Ребенок рождается невинным и несформированным, а затем становится и независимым субъектом, и субъектом законов своей культуры, указов речи, которая распоряжается его или ее вселенной. Она – девочка. Она ведет себя как девочка. Она носит девчачью одежду. Она не смешная. Она создана из ребра мужчины. Она – сахар и специи. У нее есть имя, и посредством этого имени, словно демоны Джона Ди, она вынуждена вести себя так, как диктуют Законы Отца. И как только речь культуры, в которой мы живем, заманивает нас в ловушку, еще детьми, мы пойманы в сети Символического порядка: тюрьму речи и символов, из которой субъект не способен сбежать. Ведьмы, женщины и все «прочие» изгнаны в темные болота, которыми окружен Символический порядок. Мы, которые стоим за пределами Символического порядка, пораженные им и находящиеся под его влиянием, все так же субъекты его прихотей, но нам никогда не будет позволено воспользоваться волшебной палочкой (фаллосом), этим скипетром власти, ради самих себя. Но вместо того, чтобы отрицать нашу «Медуз-ость», нашу «ведьмов-ость», нашу «чудо-(вищ) – ность» и пробивать себе путь к местечку за круглым столом героев, Сику предлагает заявить свои права на тайные, теневые реалии. Вне границ Символического порядка, за его пределами, наши не отмеченные на картах территории простираются в бесконечность.

Острова Цирцеи, Медузы и Морган ле Фэй в этих диких просторах – это земли ведьм.

«Хватит искать выход из преисподней, – сказала мне Медуза. – Вместо этого займись поисками способа заявить о своем владычестве. Если Бог изгнал тебя в пустыню, Богиня способна превратить эти бесполезные пески в сады райских наслаждений».

И как только я услышала, что Медуза говорит со мной, я начала осознавать, что я не одинока. Меня окружали союзники. Майя Дерен. Ханна Вилке. Сильвия Плат. Кэтрин Данэм. Нижинская. Элен Сиксу. Сандра Сиснерос. Одри Лорд. Марта Грэм. Ремедиос Варо. Дороти Кросс. Симона Вайль. Пхулан Дэви. Венди Хьюстон. Фрида Кало. Пина Бауш. Когда я впервые познакомилась с танцевальными работами Пины Бауш, я не знала, что она – мой союзник. Я видела ее как свою Полярную звезду, недосягаемый путеводный свет. Но моя ситуация стала меняться, мое лондонское посвящение завершилось, когда я начала понимать, что у меня была сила не только следовать за ней, но быть с ней, быть частью ее ковена. Это и есть тот сдвиг в восприятии, о котором говорила Звездный Ястреб. Тот момент, когда ты перестаешь видеть себя в качестве просителя и начинаешь воспринимать как участника, со-действующего, со-трудника, этот сдвиг знаменует собой момент, когда ты становишься ведьмой.

Пина Бауш прошла напрямую в наиболее уязвимые, женственные части переживаний и восторжествовала там. Я никогда не забуду тот момент, когда я впервые увидела Café Müller[101]. Сцена, на которой женщина, влюбленная в мужчину, отчаянно желающая, чтобы он принял ее и поддержал, бросается в его объятия, а он отказывается подхватить ее. Она падает на пол, словно мешок камней. Но она не прекращает попыток. Она снова и снова бросается в его руки, снова и снова, снова, и снова, и снова падая на пол, озверевшая от собственной нужды и его отсутствия интереса. Благодаря этому зрелищу обрели форму чувства, бывшие у меня: как я бросалась на мужчин, умоляя их о милости, заботе, помощи, и оказывалась выброшенной, осмеянной, отверженной, «не пойманной»; а потом со мной обращались так, словно из-за того, что меня не подхватили, из-за того, что я была ранена, потому что меня не поддержали, я выставила себя никчемной. Испорченной вещью. Выкинутым гниющим яблоком: вдруг кто-нибудь, роясь в помойке, снизойдет до того, чтобы подобрать меня. Но распознание собственной ранимости как силы сделало Пину оракулом и ведьмой высшего разряда. Когда ведьма приходит к осознанию собственной силы, ее уязвимость, ее восприятие раскрывают мир, разламывают его и меняют все. Волшебные палочки для нее появляются повсюду, вырастая прямо из земли. В мифе о Персефоне Гадес похищает девственницу и забирает ее в преисподнюю как раз в тот момент, когда она протягивает руку к цветущему нарциссу. Для поддержания надлежащего порядка в мире он не может позволить ей собирать цветы. Ее цветы – ее волшебная палочка, инструмент сфокусированного преображения. Их семена разносятся ветром. Когда все ведьмы мира возьмут свои цветущие волшебные палочки в руки, изменится весь мир.