Потерянная

– Здрасьте… эм. Нет, то есть да, вообще-то нет. Не знаю. Я просто собиралась ехать домой, то есть в город свой, а оказалось, что родители уехали из города и как бы ехать мне туда бессмысленно. А я назвала таксисту ваш адрес. Глупая была идея, забудьте, что вы меня видели, ладно? – Я еле-еле закоанчиваю этот бессвязный монолог, пока Громов терпеливо меня выслушиват.

– Да нет, пойдем, рад тебя видеть.

– Нет, правда, простите. Господи зачем я приехала только.

– Валерия, всё нормально.

Я уже стояла возле лавки, Громов обошел ее и рукой начал подталкивать за мою спину.

– Я только заглушил двигатель, смотрю, вроде ты сидишь на лавке. Тебя не было на нескольких занятиях на этой неделе. Что-то случилось? Как ты себя чувствуешь?

– Вообще-то это были довольно насыщенные дни для меня. Я…прогуляла всю неделю без уважительной причины.

– Буду считать, что я этого не слышал, – рассмеялся Громов.

– Так что за насыщенная неделя? – спрашивает Илья Валерьевич, когда мы заходим в его квартиру.

– Нуу…не особо насыщенная для обычного человека.

Мы снимаем верхнюю одежду, и Громов идет на кухню.

– Проходи. Есть хочешь?

– Нет, спасибо, я не голодна.

– Лер, мне кажется за последнее время ты сильно похудела. Тогда в клубе ты была и так стройная, а сейчас совсем угасаешь. Почему ты не ешь?

– Я ем, – бурчу я, сбитая с толку.

– Так, садись и рассказывай дальше, а я пока все-таки на двоих приготовлю. Без возражений.

Я прикусила губу и устроилась на кухонном диване за столом.

– В общем, я побывала на художественной выставке.

– И как? Понравилось? – через спину спрашивает Илья Валерьевич.

– Да, знаете, не особо. Что-то средненько, мне кажется в современном искусстве не хватает…искусства.

– Стремись, и твои работы будут выставлять. Покажешь всем, что значит настоящее искусство.

– Этого никогда не будет.

– Почему это? – Громов поворачивается и отвлекается от сковороды, которая смачно шипит.

– Для этого нужны связи, деньги,…талант.

– Не обязательно. Кстати можешь не называть меня на «вы», по крайней мере в неформальной обстановке. Думаю, так нам будет проще.

Я ошарашенно смотрю на него.

– Эм. Л-ладно. Просто я привыкла, мне будет очень сложно перестроиться. Вы, то есть ты, даже в моем мозгу всегда всплываешь с отчеством.

– А я чувствую себя старым, когда меня студенты так называют.

– Ничего подобного, – после небольшой паузы над моей головой загорается лампочка. – У меня есть идея.

Я беру из рюкзака скетчбук и простые карандаши. Хочу хоть что-то для него сделать. Хочу нарисовать его. В конце концов, Громов заслужил рисунки больше, чем Александр Николаевич.

– Потом я чуть ли не посетила какую-то группу поддержки для одиноких людей, но сбежала прямо оттуда, едва приоткрыла дверь. Я бежала и на меня нашел хохот. Чем я вообще думала, когда намеревалась туда пойти, – я рассказываю, округляю глаза и продолжаю дальше рисовать Илью за плитой с повернутой головой и необыкновенной улыбкой.

– Может зря ты не пошла?

– Вы бы видели людей, которые там собирались! Всем лет за сорок. И я. Мне стыдно… Но это все хрень, по сравнению с прыжком с моста, – заканчиваю я.

– Прыжка с моста? – Илья Валерьевич поворачивается и смотрит на меня.

– На тросе. С моста. Да, это было потрясающе!

– Ну ты даешь! Не страшно было? – ухмыляется он и снова поворачивается к плите.

– А чего мне бояться? Что трос оборвется и я умру? Может я на это и надея…, – я выпалила это слишком быстро, чтобы сообразить, что в приличном обществе к такому не привыкли. – …лась… – Заканчиваю я.

Просто в какой-то момент мне стало так легко говорить, будто я говорю с кем-то у себя в голове без секретов, что забыла и ляпнула такое. Я пытаюсь рассмеяться и выходит это угрожающе.

– А что на счет тебя? Я о тебе почти ничего не знаю, – я спешу сменить тему, не давая ему осмыслить мои слова.

– А что бы ты хотела узнать?

– Можно я буду задавать вопросы, а если вы не захотите отвечать, скажете?

– Хорошо, – улыбнулся он, а я растаяла.

– Сколько по времени длились твои самые длинные отношения?

– Пять лет.

– Почему ты решил стать преподавателем?

– На самом деле я и не хотел сначала, но когда закончил университет, пошел в аспирантуру и как-то так сложилось, – он явно обрадовался смене темы.

– Ты из Нижнего?

– Я родился в небольшом городе на Севере, но родители переехали сюда, когда я еще был маленьким, так что считаю этот город родным.

– А дети у тебя есть?

Он рассмеялся, но как-то фальшиво.

– Нет. Ты как-то странно задаешь вопросы, в необычной последовательности.

– Я внезапно осознала, что вдруг ты был женат раньше или просто ребенок есть. Мало ли. Окей, а хобби есть?

– Хм…Вообще я пишу сайты на заказ, это можно назвать моим хобби. Еще люблю активный отдых: сноуборд, лыжи. И книги. Так же как ты.

Я отрываюсь от рисунка, который уже становится похож на моего препода, и пристально смотрю на Илью Валерьевича. Сколько нового я узнала о нем! Неожиданно и интересно!

– Что? Почему ты молчишь? – в недоумении смотрит на меня он.

Наверное, я долго обдумывала это, что он заметил.

– ВАУ!

– Что? – улыбается он и ставит назад что-то в холодильник.