Потерянная сестра

Стук в дверь немедленно заставил мое сердце забиться быстрее, но я сделала глубокий вдох и открыла ее. Когда официант поприветствовал меня, его мелодичный ирландский акцент в сочетании с неизменным местным дружелюбием быстро принес мне успокоение. Он вошел в комнату, поставил мой завтрак на столик и поинтересовался, откуда я приехала.

– Из Лондона.

– Вы там живете?

– Нет, я живу в Новой Зеландии.

– О, вот как! Значит, вы совершили долгое путешествие. Надеюсь, вам у нас понравится, миссис Макдугал.

Когда он ушел, я взяла уже налитый чай и добавила в чашку один из запасных чайных пакетиков, которые возила в своем саквояже. Я пришла к выводу, что чай в гостинице всегда водянистый независимо от того, в какой точке мира вы находитесь, а я привыкла к такой крепкой заварке, от которой кожа облезала с рук, как шутил Джок над моим методом заваривания.

Вернувшись на кровать с чашкой чая в руке, я подумала, как сильно мне хотелось выйти из укрытия с того момента, как я оказалась в Ирландии. На паспортном контроле я хотела вернуть в свою речь воркующий ирландский акцент, с которым выросла здесь, но все это отступило перед намерением защитить себя и любимых людей.

Под другим именем и с другой национальностью в паспорте я вернулась на землю, которая вскормила меня… и обеспечила мне все неприятности, из-за которых я была вынуждена улететь отсюда.

Сегодня я собиралась отправиться на поиски единственного человека на свете, которому я доверяла больше, чем любому другому, но с которым была вынуждена расстаться. Я нуждалась в его помощи, и с учетом преследователей, охотившихся на меня с тех пор, как я уехала из Новой Зеландии, мне было больше не к кому обратиться.

Я посмотрела на кольцо, которое дорогой Амброз подарил мне на двадцать первый день рождения. Кто мог знать, что это маленькое украшение, врученное в знак любви, приведет к недавним событиям только из-за того, что оно выдавало мою прежнюю личность?

По крайней мере, я верила, что оно было вручено в знак любви…

«Нет, Мерри, не начинай сомневаться в нем, потому что если ты это сделаешь, то окончательно заблудишься в этом мире. А теперь, моя девочка, пора принять душ и подготовиться к прогулке по городу».

* * *

В полдень я стояла на Меррион-Сквер перед высоким элегантным городским домом, где когда-то находилась двухэтажная квартира Амброза, расположенная на первом и цокольном этаже. Мимоходом заглянув в окно, я увидела, что занавески, лампа и книжные полки выглядели точно так же, как перед моим отъездом.

При худшем сценарии Амброз уже умер и его родственник, новый покупатель или арендатор обитал в его доме, не потрудившись ничего изме нить.

– Просто поднимись на крыльцо и постучись в дверь, Мерри, – пробормотала я. – Ему восемьдесят пять, и он едва ли застрелит тебя на месте, правда?

Я поднялась на крыльцо и нажала кнопку звонка, который издал две ноты, памятные мне из далекого прошлого. Некоторое время никто не отвечал, но потом голос – тот самый любимый голос, который я слышала десятилетия назад, – обратился ко мне через решетку микрофона над звонком:

– Амброз Листер слушает. Кто это?

– Я… Это я, Мэри О’Рейли. Девушка из прошлого. Амброз, это я! – проговорила я, едва не прикасаясь губами к решетке. – Можно войти?

– Мэри? Мэри О’Рейли?

– Да, это я, Амброз, пусть даже я немного растеряла свой акцент. Это я.

Воцарилось молчание, я сглатывала слезы, вызванные мыслью о том, какой я была тогда и кого я могу увидеть сейчас. Потом дверь открылась, и он появился на пороге.

– Иисус, Мария и Иосиф! – выдохнула я. – Извини, я плачу.

– Боже мой, за восемьдесят пять лет мне не приходилось так удивляться. Пожалуйста, заходи в дом, чтобы мы никого не смущали своим видом.

Амброз проводил меня внутрь, и я увидела, что, хотя теперь он опирался на трость при ходьбе, а его волосы поредели (впрочем, их и тогда было немного), он по-прежнему был именно таким, каким я его помнила. На нем был старый твидовый пиджак и клетчатая рубашка с темно-зеленым галстуком-бабочкой, а его добрые карие глаза казались совиными за толстыми круглыми стеклами очков. Он был единственным, кто всегда называл меня «Мэри», а не «Мерри», и сердце сжалось при звуках моего имени, произнесенного его звучным голосом.

Закрыв парадную дверь, он провел меня по коридору в гостиную. Стол у окна и два кожаных кресла, расположенные напротив друг друга перед мраморным камином, совершенно не изменились. Как и старый ветхий диван, стоявший у стены лицом к переполненным книжным шкафам по обе стороны от камина. Амброз закрыл дверь и посмотрел на меня.

– Ну и ну, – только и сказал он.

Я молчала, потому что продолжала глотать слезы.

– Хотя сейчас только одиннадцать утра, полагаю, здесь нужно какое-нибудь крепкое лекарство.

Амброз подошел к одному из книжных шкафов и достал из небольшого буфета бутылку виски и два бокала. Когда он ставил их на свой письменный стол, я заметила, что у него дрожат руки.

– Можно, я налью? – попросила я.

– Будь так добра, моя дорогая. Мне что-то не по себе.

– Садись, я разберусь.