Потерянное царство. Поход за имперским идеалом и сотворение русской нации [c 1470 года до наших дней]

Свое видение взаимоотношений имперского и национального Екатерина высказала в одном важном документе, изданном в 1785 году. “Грамота на права, вольности и преимущества благородного российского дворянства” подтверждала отмену для аристократов обязательной службы. Текст гласил: “В истинной славе и величестве империи вкушаем плоды и познаем следствия действий нам подвластного, послушного, храброго, неустрашимого, предприимчивого и сильного российского народа”³. Грамота проливала свет на подлинную идентичность элиты российской нации – “прямых сынов Отечества”. Государыня поясняла: “Начальников и предводителей таковых Россия чрез течение осьми сот лет, от времени своего основания, находила посред своих сынов. Наипаче же во всякое время свойственно было, есть, да помощию Божиею и пребудет вечно российскому дворянству отличаться качествами, блистающими к начальству”⁴. Таким образом, дворян объявили авангардом русского народа, а сам российский народ – становым хребтом империи.

Среди “прямых сынов отечества” – участников заговора против Петра III – был и Кирилл Разумовский, президент Академии наук и одновременно гетман Войска Запорожского (казацкой автономии на Левобережной Украине, которая стала известна под именем Гетманщины). Первый манифест новой царицы напечатали именно в академической типографии, поэтому сомнений в верности Разумовского не было. Новая императрица осыпала дарами и благодеяниями своих сторонников, и Разумовский был среди них. Трудно сказать, просил ли Разумовский что-то для академии, но у него были обширные планы относительно Гетманщины. Имея опору среди казачьей старшины, он надеялся расширить ее самоуправление и развить местную власть. На Украине многие грезили о светлом будущем их автономной земли.

Осенью 1762 года, за день до коронации Екатерины, Семен Дивович, служащий генеральной канцелярии в Глухове, столице Гетманщины (близ современной русско-украинской границы), закончил поэму под названием “Разговор Великороссии с Малороссиею”. Вот часть этого “разговора”:

Великороссия:

Знаешь ли, с кем говоришь, иль ты забываешь?
Ведь я Россия! Зачем меня пропущаешь?

Малороссия:

Знаю, что ты Россия, – да и я так зовусь.
Что ты пугаешь меня? Я и сама храбрюсь.
Не тебе – государю твоему поддалась,
При которых ты с предков своих и родилась.
Не думай, чтоб ты сама была мой властитель,
Но государь – твой и мой общий повелитель⁵.

В этих стихах отразился распространенный среди элиты Малороссии взгляд на государственный строй: скромных размеров Гетманщину должны объединять с огромной империей только особа монарха и название монархии. Таким образом, после всех усилий Петра I и его наследников по укрощению Войска Запорожского Дивович хотел вернуть прежние времена. Эта модель давала мало шансов единому государству, народу или отечеству. В столице Гетманщины питали радужные надежды, поначалу казалось, что они начали сбываться. В 1763 году Екатерина сделала незначительную уступку гетману и верным малороссиянам, позволив вернуть Войску Запорожскому привычное судопроизводство. Генеральная старшина желала большего, Разумовский просил также за себя: он желал сделать звание гетмана наследственным и оставить его в своем роду.

Но благодарность Екатерины не была безгранична – последовала немедленная реакция. Она вызвала Разумовского в столицу и лишила титула гетмана. Позднее она смягчила потерю, произведя его в генерал-фельдмаршалы. Более того, сам институт гетманства был упразднен. Это произошло уже в третий раз, ранее – при Петре I и Анне Иоанновне, но теперь уже окончательно. Однако на ликвидацию остатков Гетманщины, в том числе полкового устройства и прочего, императрице понадобилось еще двадцать лет. Она не спешила, но упорно шла к поставленной цели – управлению всеми окраинами на равных основаниях, ведь идеал Просвещения заключался в общеобязательном законе и разумном правителе. На смену мешанине обычаев и привилегий, накопленных разными землями за их долгую историю, приходила упорядоченная и единообразная бюрократия.