Потерянные крылья (СИ)

— Я скорее поверю в падение Цитадели, чем в предложение мира от Первого Всадника, — вспыхнул Серафим, теряя контроль и остатки святого образа. — Не ты ли, торжествуя, купался в крови моих братьев? Не ты ли смеялся, когда Совет предлагал закончить войну? Не ты ли чуть не разорвал струны бытия, когда Дьявол принял наши условия? Не ты спустился на землю и развязал войну, что переполнила измученными душами смертных и рай, и ад? Нет, Владыка, — выплюнув обращение, Эрагон развернулся к демону спиной. — С тобой мира не будет.

Проводив шесть золотых крыльев взглядом, Геральд вернулся к Виктории, уже успевшей встать к плечу Винчесто.

— Прости, Уокер, — он привлек стройное тело к себе и потерся щекой о мягкие черные пёрышки, отливавшие алыми всполохами. — Я действительно хотел договориться, но, как видишь, дурная слава сыграла свою роль. Адмирон, — повернувшись к советнику, твердо произнес Владыка. — Уведите ее, Виктория не должна пострадать.

Кивнув, Винчесто хотел бережно взять леди Уокер за плечо, но та резко отскочила и от него, и от Геральда.

Нет

— Я не покину тебя, — слова сталью разрезали горячий воздух. — Никогда.

— Вот это номер, Уокер! — Геральд бы рассмеялся, не будь ситуация столь напряженной, но улыбнуться смог. — Раньше эта клятва тебя не смущала, а теперь, значит, решила остаться! Сейчас тот случай, Уокер, тебе нужно уйти.

— Нет, — твердо ответила Виктория, показательно скрещивая руки на груди.

— Раньше я умолял тебя не оставлять меня, но теперь прошу уйти. Я не смогу биться, зная, что тебе грозит опасность. Ты можешь здесь умереть, — голос демона стал тише, а взгляд глубже — он действительно молил ее внять голосу разума.

— Нет, — вторя ему, почти зашептала Вики. — Если мне суждена смерть, то я хочу погибнуть, сражаясь за тебя.

Полная решимости чернокрылая Виктория, демонстративно призвала изящный меч, выкованный к Церемонии Слияния, незадолго до которой так неудачно исчезла, и подошла к Геральду вплотную.

Она не уйдет, говорил каждый ее шаг.

Она останется, утверждали ее мягкие прикосновения к его плечами, лицу, волосам.

Она умрет за него, повторяли ее губы, прижимаясь к щеке Владыки.

И он смирился. Не смог перечить. Никогда не мог.

В глазах Первого Всадника вспыхнул голубой огонь, руки и крылья охватило нетерпеливое пламя — он не мог увести ее с поля битвы, а значит, надо уничтожить врага так, чтобы никакой битвы и не было. Цена — не имеет значения, последствия — не важны, итог — не волнует.

Легион вздрогнул, предвкушая скорый бой. Небесное воинство обнажило клинки. Эрагон поднял руку для решительного взмаха. Но всегда твердая рука внезапно обмякла, безвольной тряпкой рухнув вниз: Красный гигант, освещающий поля Тартара, погас, закрытый исполинскими крыльями.

На высохшую почву границы Рая и Преисподней осторожно ступила легкая нога.

За спиной серафима неслышно падали мечи, безмолвно преклонялись колени, благоговейно опускались головы: не хуже молитв любой белокрылый знал древнюю сказку о Первом ангеле, сотворенном Создателем из первых лучей небесного светила. И если глаза могли врать, то энергия, пронизывающая каждого, что стоял на выжженной земле, не обманывала. Синие глаза внимательно скользили по белым и золотым перьям, начищенной броне и склоненным макушкам.

«Это победа», — думал Эрагон, мысленно деля уже завоеванную Преисподнюю на новые райские сады.

«Это знак», — роились в его голове восторги и предвкушение расправы над демонами.

«Это дар», — руки непроизвольно сжимались от наслаждения и веры в собственную исключительность, в одобренный самим Создателем подвиг.

Но вопреки всему, легенда небес Эсидриель лишь печально взглянул на шесть золотых крыльев и отвернулся от ангельского воеводы. Тихими шагами стройная величественная фигура Первого бессмертного отдалялась от замершего воинства и приближалась к дьявольской своре.

— Здравствуй, дитя мое, — Эсидриель поцеловал чернокрылую Уокер в лоб, тепло кивнул Геральду и ободряюще улыбнулся застывшему статуей в пространстве и времени Адмирону. — Твоя мать пожертвовала всем, чтобы ты не погибла на земле. Думаю, я смогу помочь тебе выжить и на небесах. Я обещал тебя спасти, помнишь? — Древний ангел вновь повернулся к оторопевшему воинству, закрывая демонов исполинскими серебряными крыльями. — Войны не будет, возвращайтесь в свои спокойные гнезда и благодарите Создателя за жизнь, что отныне будет полна мира.

— Ты не можешь, — наконец, найдя голос, прошептал Эрагон, до последнего не веривший своим глазам. — Это не ты.

— Я уже давно не я, — лицо Эсидриеля вновь озарила улыбка. — Но сила, что есть во мне, дает право поставить точку. Битва закончится, не начавшись. Советом правит древнейший, и я говорю «хватит».

Сухой ветер встряхнул белые пряди замершего Серафима — один за другим его верные ангелы срывались с места, покидая поле брани и скорби, легкими взмахами отдаляясь в сторону Цитадели.

========== Часть 12. Последний подвиг ==========