Потерянные сокровища

Бывало, когда Эсси замечала прореху в каком-нибудь заборе, она любила поглазеть на чужие сады с огороженными клумбами и аккуратными грядками, засаженными морковью, горошком и петрушкой, представляла, каково это, ухаживать за таким большим собственным участком, а не тем заброшенным клочком земли с несколькими пучками петрушки и шалфея, да еще вьющейся фасолью, которая отчаянно цеплялась за покосившуюся ограду у них на заднем дворе.

Герти остановилась, заинтересовавшись кустом плетистой розы, обвивающим водосточную трубу. Поднявшись на цыпочки, она потянулась к кремовым бутонам, раскрывшимся навстречу весеннему солнцу. Герти сорвала несколько лепестков, словно пыталась разобраться, как они укладываются в бутоны, и Эсси вновь удивилась ненасытной любознательности своей сестры. Как сильно изменится ее по-детски открытое лицо, когда она превратится в молодую женщину?

Эсси посмотрела на свою руку, занятую ведром, и поморщилась от вида грязных ногтей и вздувшихся вен. Руки Герти, пусть и грязные, все еще оставались изящными и неочерствевшими. Это были руки художника. Ими только переворачивать страницы книг.

На прошлой неделе Эсси без ведома матери имела разговор с отцом Макгуайером в церковном управлении. Священник сначала отчитал ее, а потом повторил решение директора Мортона: пособия на содержание всех трех сестер Мёрфи в школе не будет.

— У нас просто нет свободных средств. Для всех это был тяжелый год. Представьте, если бы для каждого ребенка в приходе церковь делала такие поблажки, — ворчал отец Макгуайер, расправляясь с жирным куском стейка с гарниром из грибов и маслянистым картофельным пюре.

Желудок Эсси ныл от голода, хотя она и старалась как можно реже вдыхать перечно-маслянистый аромат. Священник даже не взглянул на нее, выпроводив из кабинета взмахом вилки.

Эсси была в отчаянии.

Герти вот-вот должна будет отправиться на фабрику прикалывать воротники к рубашкам. Ее прекрасные руки начнут грубеть и кровоточить от постоянных булавочных уколов.

Эсси нужно было срочно что-то предпринять, чтобы не допустить этого… она решилась попытаться уговорить маму позволить Герти сдать экзамены в школу для одаренных девочек, о которой говорила мисс Барнс. Но как это сделать?

* * *

Когда они добрались до дома и Эсси прошла в жалкую кухоньку, то чуть было не споткнулась о жестяное корыто, которое они использовали для купания. Корыто было полно грязной мыльной водой и стояло перед потухшим бойлером. Похоже, мама, наконец-то проспавшись, вымылась и забыла его убрать.

— Девочки, — обратилась Эсси к сестрам, ввалившимся вслед за ней, — сможете вытащить корыто в туалет и вылить из него воду?

В ответ она услышала за спиной коллективный вздох и не решилась обернуться, чтобы не видеть разочарования на лицах сестер, которые не нашли на кухне ни мамы, ни ужина. Теперь нужно было действовать самой. Эсси загрузила топку бойлера углем и развела огонь, чтобы скорее приготовить ужин и согреть воды. Затем она зажгла керосиновые лампы, теплый свет которых разлился по стенам, проявив потускневшие обои с рисунками цветов, которые по углам и вовсе отслаивались и плесневели. В одном из углов стояла мамина прялка, но мотки пряжи в корзинке так и оставались нетронутыми.

Эсси подошла к каминной полке и сняла с нее пивную кружку покойного отца. Встряхнув ее, она убедилась, что денег нет. В этой кружке мать хранила заработанные на пряже монеты. Но сегодня она была пуста. Должно быть, мама наведалась в паб «Веселый сапожник», чтобы в компании чернорабочих подлечиться порцией портера. Ну, и как обычно, укрепляла здоровье до тех пор, пока не закончились деньги.

Эсси вышла через заднюю дверь во двор и пошла к курятнику, где и обнаружила маму. Она лежала на спине, ругаясь и размахивая руками, отгоняя от себя грязных несушек, которые садились ей на ноги, бегали по животу. Платье было все заляпано грязью. Рядом валялась корзинка для яиц.

Эсси охнула, и руки ее безвольно повисли. Она вернулась на кухню, где Герти уже что-то строчила в свой блокнот вместо того, чтобы опорожнять корыто.

— Герти, убери блокнот и беги за миссис Ярвуд. Живо! — приказала Эсси, не глядя на сестру, чтобы та не видела ее слез.

Затем она снова выскочила во двор и бросилась в курятник. Подхватив мать под мышки, Эсси поволокла ее наружу. Тело матери было совершенно безвольно, и голова болталась из стороны в сторону.

— Эсси, дорогая, — пробормотала мать. — Извини. Я только вышла собрать яйца и, похоже, споткнулась.

— Ма! — сорвалась было Эсси, но поняла, что злиться бессмысленно.

Мать так набралась, что все равно ничего не воспримет.

Вместо разговоров Эсси принялась загонять кур, выскочивших за ними из курятника. Одна несушка облюбовала плетеную корзинку для яиц и не желала ее покидать.

— Пошла! Вон! — крикнула Эсси, перевернув корзинку набок, чтобы вытряхнуть упрямую птицу, и с ужасом обнаружила, что лишь одно яйцо осталось целым.

Должно быть, они побились, когда мама споткнулась и упала. На этой неделе они еще не собирали яйца, значит, сегодня на ужин яичницы не будет.