Потерянные страницы

Он замолчал и молча продолжал ходить по комнате. Ему небыло свойственно говорить урывками, он никогда не высказывалнезаконченную мысль, поэтому для меня была непривычной егоподобная манера разговора. Непривычными были и его нервныедвижения, будто он отмахивался от мух, наверное, он отбивалсяот своих же мыслей.

– Ты знаешь, Юра, скоро начнется война. Большая, бессмысленная война! – неожиданно переключился он.

– Когда?

– Скоро, скоро, – ответил он нервно. – Возможно через год, а может быть и раньше, скорее всего она начнется следующим летом. Да и время подошло.

Он остановился, посмотрел на меня мутными глазами, и когдаувидел мое смятение и вопросительный взгляд, сказал:

– Садись, я постараюсь объяснить. Люди подсознательно любятвойну, но вслух признать это они не могут. Они находятся в постоянном ожидании и часто не могут справиться с этим ожиданием. Как только появится склонный к войне, кровожадный предводитель, у него тут же появится уйма сторонников. Ему невольновсе уступают дорогу, многие же подстрекают его и оправдывают множеством демагогических аргументов. Сейчас в Европе появились именно такие. У многих чешутся руки. Целью каждого из них является втянуть и нас в эту авантюру. Ведь и агентурные данные свидетельствуют об этом.

Во время беседы постепенно поменялись и его лицо, и голос, и мне показалось, что к нему вернулось свойственное ему спокойствие. – Здесь, в Империи, некоторые думают, что война, в первую очередь, нужна им, чтобы спасти страну от разрушения. В течение последнего десятилетия все попытки, направленные на замедление разрушительной волны революции, не смогли принести успеха. Империя настолько больна, что ни жандармерия, ни полиция, и ни армия не смогут спасти ее. Она уже по инерции мчится к катастрофе. Война в Европе неизбежна, и с нашим участием. Я вижу это, когда выхожу из мрака. Вижу ясно, очень ясно. Именно эта война покончит с Самодержавием, которому мы так честно служили. Революция неизбежна. Императора убьют, его семью тоже. Их уже ничего не сможет спасти, Юра, ничего.

Именно этот разговор заставил меня поверить в то, что на этой земле ему осталось жить действительно немного. Этот прагматик, с поразительным аналитическим мышлением, говорил о каких-то мистических вещах. Наверное, он действительно видел все это. Эти его слова я счел последствием его болезни, но в том-то и беда, что все это оказалось правдой. От своего отца я знал, что перед смертью люди, в состоянии агонии, часто становятся ясновидящими. Наверное, тогда я имел дело именно с таким явлением.

– Юра, – он так назвал меня, будто хотел вывести из раздумий. – Знай, ни одна империя не любит своих завоеванных подданных. Даже ненависть свою замаскировать ей часто бывает трудно. Они не могут скрывать этого, и во многом проявляют эту ненависть. Почему? Да потому, что страх не дает им эту возможность, ведь они и сами знают, что присвоили чужое. Грабитель всегда ненавидит того, кого ограбил, так как после содеянного его страх усиливается вдвое, он боится, чтобы у него не отняли награбленное, которое он уже считает своим. Зато империи не могут скрыть своего восторга от богатства порабощенного, независимо от того, что это за богатство, и есть ли оно у него самого, поэтому всеми способами пытаются сделать их похожими на себя, чтобы были стерты культурные различия. Вот поэтому я и не буду сожалеть о том, что Империя распадется.

Я был страшно удивлен, услышав эти слова, этого я не ожидал от него.

– Не удивляйся, Юра, у каждого человека наступает момент переоценки ценностей. В свое время это ждет и тебя. Это самый тяжелый период для всех. Некоторые не выдерживают этого, наверное, я тоже не выдержал и поэтому оказался в таком состоянии. Человек меняется вместе со временем. Нести на себе средний возраст вначале приятно, так как и сил пока достаточно, и уже владеешь умением осознавать все. Потом постепенно ноша становится все тяжелее, настолько, насколько тяжелеет душа человека. Со временем меняются и психика, и мораль. На это влияет и то, в каком физическом состоянии ты находишься. То есть физическое и духовное состояние человека, во многом определяют, насколько полноценными будут его нравственные нормы и на какой путь они наставят его.

Он замолчал, встал и подошел к окну.

– Я знаю, и тебе это хорошо известно, чем во мне вызвана этадуховная борьба, а точнее, кто победил меня. – Он лишь сейчасповернулся ко мне. – Я знаю, что тебе никогда не нравилось то, что делалось в отношении моего брата, не нравилось тебе и то, чтопроизошло потом, так как втайне ты с симпатией относилсяк нему. Я ценю это, но говорить об этом уже поздно. Я не отвечал, раз уж ему была дана возможность говорить, дак тому же так откровенно, я хотел, чтобы он выговорился, бытьможет, это положительно повлияло бы на него. – Ты честный человек и мой настоящий друг. Постарайся правильно оценить, чтопроизошло, не суди поверхностно. Ты способен на это, и это имеет большое значение для меня. Невольно я кивнул ему головой.

Он улыбнулся.