Потомок Святогора

— Перейдите подальше вверху Матыру и скачите на речку Боровицу, в Кулики, там наши люди дожидаются. Тута боле князя оставлять нельзя: Онуз близко, татары могут появиться.

— Понял, — кивнул Егор. — Я тама раза два был. Только как же князя везти?

— Руби ветки! — велел Долмат. — Сплетём носилки — и к лошадям...

Вскоре носилки были готовы. Два копья на четыре локтя друг от друга переплели прутьями и привязали между двух коней, на одного из которых сел Симон. Впереди за вожака, знающего дорогу, встал Егор, а сзади, постоянно оглядываясь, поехал Володей.

Долмат же с Евтеем и шестью дружинниками ринулись на помощь осаждённому Онузу, хотя и понимали, что особой пользы это не принесёт. Онуз, как и Воронеж и Липец, был обречён. Даже если бы произошло чудо и Онуз выдержал осаду, всё равно татары не оставили бы его в покое. За всякую дерзость, а уж тем более за ту, которую проявил князь Липецкий, они беспощадно истребляли непокорных. Что такое Липец, Воронеж и Онуз — маленькие пограничные крепости. Какую опасность они представляли для Орды? Да никакой. Но татары требовали покорности, и липчане до поры до времени были покорны — пока татары не наглели и брали умеренную дань. Однако Ахмат перешёл эту черту умеренности — и липчане восстали. По мнению баскака, князь Липецкий обязан был всё стерпеть. Он не стерпел — и должен быть наказан. Татары карали за самую малую провинность. Вот те же князья рязанские, казалось бы, смирились и особо не бунтовали, но малая вольность в отношениях с Ордой привела к гибели и князей, и княжества. Князь Роман был зверски замучен по приказу хана, а стольный град Рязань, подвергавшийся несколько раз опустошительным набегам, в конце концов превратился в руины. Великая Рязань прекратила своё существование, и её князья переехали в Переяславль-Рязанский, который впоследствии и стал называться Рязанью.

Да, тяжела участь Рязани, но ещё тяжелее пришлось Черлёному Яру. Его города были обречены на полное уничтожение. Отчаянный, храбрый до самопожертвования народ населял Липецкое удельное княжество. Вот и сейчас восемь молодцев липецких ринулись в жаркую схватку, ни на миг не задумываясь о своей неминуемой гибели.

— За Русь, за веру православную! — крикнул Долмат и вонзил копьё в спину первому подвернувшемуся татарину.

— За князя православного! — подхватил клич Долмата Евтей и поразил второго врага.

— За князя Святослава Ивановича! — Их соратники тоже насадили на копья каждый по басурману.

Затем русские витязи вытащили из ножен мечи и начали крошить врагов, как капусту.

Их атака хотя и была успешной — долматовцы порубили более двух десятков татар, — но ввела в заблуждение как осаждающих, так и осаждённых. Князь Александр, заметив бой возле леса, подумал, что это Святослав, разбив татар у Липеца, спешит на помощь. И подвела Александра горячность. Он решил выйти из города и сражаться в открытом поле, зажав врагов с двух сторон.

Ворота кремника распахнулись, и из них стремглав вылетели онузские дружинники во главе с князем Александром. Поначалу и эта атака имела успех, татары были потеснены. Однако, когда басурманы справились с Долматом и сообразили, что на них напала лишь небольшая кучка отчаянных липчан, они отсекли дружину князя Александра от стен кремля и, окружив, начали уничтожать её. Александр не сразу осознал свою роковую оплошность. Он попытался повернуть дружину обратно в Онуз, но было поздно. Татары наседали со всех сторон, и их, казалось, бесчисленная конница начала теснить онузцев, всё сильнее сжимая их в кольце и вырубая самых могучих и смелых.

Наблюдая с городских стен за кровавым побоищем, защитники крепости поняли, что без князя и их гибель неминуема. Они собрались у одних ворот, открыли их и хлынули нестройной массой на помощь своим соратникам, оставив город пустым. Злые и храбрые ополченцы пробились к воинству Александра Ивановича, но и эта подмога не смогла бы спасти дружину князя от гибели. Спасение пришло неожиданно. Алчные татары, увидя открытые ворота, ринулись туда, как стадо овец в загон, поджигая и грабя город. А Александр с остатками сильно поредевшей дружины ушёл в лес — к речке Боровице, в местечко Кулики, где уже находился пришедший в сознание, но ещё не встававший с постели князь Липецкий.

— Что, и Онуз сожгли? — слабым голосом спросил он вошедшего Александра.

Тот упал возле кровати на колени, уткнулся, как ребёнок, лицом в грудь брата и зарыдал, всхлипывая и содрогаясь всем телом.

— Не плачь, князь, — поглаживая по голове, успокаивал его Святослав Иванович. — Я вот стольный Липец не удержал... А что делать? Не горюй. Не всё ещё потеряно. Мы туда обязательно вернёмся...

За несколько дней в Кулики явились все остатки липецкого войска.

ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ

Глава первая

Ахмат был безмерно рад: русские города лежали в руинах.

— Чтоб камня на камне от него не осталось! — указал он на стены поверженного Липеца.

— Теперь это наше, — раздвинув во всю ширь от удовольствия рот и совсем зажмурив свинячьи глазки, молвил Рвач.