Потому что ты мой

Гнетущая тишина. Мучительными неделями утаивая правду, Грейс столько репетировала, как держать себя среди бури эмоций, и вот он, решающий момент. Признание сделано. Слово вылетело. Первый шаг пройден.

– Что? – Ли качает головой, подается вперед и смотрит на Грейс, не веря собственным ушам. – Давно?

– Восемь недель. Ты же понимаешь, я молчала из-за своего возраста и множества рисков… даже Лука не знает.

– Постой-ка, постой-ка. – Ли взмахивает руками. – Притормози. Кто отец-то? Ты ведь ни с кем вроде не встречаешься. Господи, неужто Чэд?

– Я еще не во всем призналась. – Грейс прерывисто вздыхает. – Это Ноа.

Лицо подруги искажено потрясением. Рот открыт. Глаза не моргают. Крошечные ноздри гневно раздуты. Вены на шее набухли. Грудь ходит ходуном. Пальцы сжались в бледные кулачки.

Наконец она поднимается, сбрасывая одеяло на пол.

– Что? – Ее вопль пронзает ночь, и Грейс осознает: сейчас разразится буря. – Мой Ноа?! То есть Ноа Бэнкс, терапевт моего сына? Мужчина, к которому я питаю романтические чувства, – этот Ноа?

Грейс тянет напомнить, что именно она их познакомила, что сама знает Ноа куда дольше.

– Слушай, я знаю, тебе трудно понять… – Она физически чувствует происходящие в Ли изменения, как та ершится – а что ей еще остается делать?

– Вначале я тебе не говорила, потому что… ну, я хотела удостовериться в серьезности отношений. Мы с Ноа знакомы целую вечность, так что я понятия не имела, выйдет у нас что-нибудь или нет.

Лицо подруги окаменело, и Грейс торопливо продолжает:

– К тому же, когда мы начали встречаться, я была не в курсе, что ты положила на него глаз. Клянусь! А когда поняла, все уже довольно далеко зашло. Я не хотела ранить твои чувства. Прости.

– Положила глаз?! Да ты понятия не имеешь, о чем говоришь! Все куда серьезнее, Грейс. Он мне как родной! Ты же знаешь, что я к нему чувствую!

Ноа уже давно хочет рассказать Ли об их с Грейс отношениях, но Грейс полагала, что должна это сделать сама. Беременность вынудила поторопиться, и вот к чему все привело.

– Ли, прости меня, пожалуйста! Мы ничего такого не планировали. Просто дружили, а затем… ну, влюбились друг в друга.

– Как ты могла так со мной поступить? Ничего не сказала, хотя видишься со мной каждый день! Почему Ноа сам мне ничего не сказал? – Несмотря на то что Ли миниатюрная, ее голос разносится по всему двору, того и гляди перебудит всех в округе. – О боже! Термосы! У вас одинаковые термосы с кофе, потому что это один термос, один на двоих!

– Что? – недоуменно встряхнув головой, переспрашивает Грейс.

– Зеленые термосы, черт бы их побрал! Ноа пришел с ним на днях, и я не могла понять, где уже такой видела. Так это был твой! И вы оба у меня на кухне притворялись друзьями. – Ли на мгновение отворачивается, а потом, резко крутанувшись, продолжает, глядя в лицо Грейс: – Боже, наверное, вы оба держите меня за конченую идиотку. Как ты могла утаить от меня такое?

– Мы боялись, что ты все это воспримешь болезненно, потому и молчали.

Кроме всего прочего, Грейс ощущает злость. Ну почему, почему мир непременно должен вращаться вокруг Ли? Нет бы хоть раз в центре оказаться самой! Нет бы лучшая подруга порадовалась за нее, поняла, проявила участие. Это же грандиозная новость. Счастливая. Почему она, Грейс, всегда на втором плане, а на первом плане вечно Ли с ее трагедиями, гневом и беспросветностью.

– А как, по-твоему, еще я должна была воспринять? Ноа мне нравится, Грейс, и ты это знала!

– Теперь знаю. Вот почему столько тянула: ждала подходящего момента.

Ли упирает руки в бока и прожигает ее живот убийственным взглядом.

– Что ж, надеюсь, ваша сладкая парочка создаст крепкую семью! Мои надежды на семью вы уже разрушили!

– О, пожалуйста, хватит драм! – Грейс встает, все ее тело напряжено. – При чем тут ты? Мы с Ноа и впрямь привязаны друг к другу. Мы уже почти семья, и тебе ничто не мешает создать свою.

– Черта с два не мешает!

Они стоят в темноте лицом к лицу. Внезапно Грейс чувствует, что силы ее полностью оставили.

– Я больше не могу. Давай продолжим этот разговор утром. Я – наверх.

Не дожидаясь возражений, она попросту уходит с террасы, оставив Ли одну. Да, устала от этого детсадовского поведения.

Поднявшись наверх, Грейс прислушивается, но не улавливает голосов Элис и Кэрол, а в их комнате темно и тихо. Она умывается, надевает пижаму и ложится в постель, но еще долго не может унять грохот сердца. К глазам подступают слезы, но будь она проклята, если доставит Ли такое удовольствие! Нужно успокоиться, в ее возрасте стресс особо опасен для плода. Заставляя себя дышать глубоко и медленно, Грейс посылает Ноа эсэмэску: желает спокойной ночи и кратко пересказывает разговор с Ли. Дожидается его доброго ответа и одобрения. Он на ее стороне, и если нужно – поможет. Грейс лежит в темноте целую вечность, наконец дыхание выравнивается, и приходит сон.

24 Ли