Потрясти сахарное дерево (ЛП)

Я убил настроение момента. Убил насмерть.

— Знаю, я выхожу и борюсь за права геев, — сказал я, — но я борюсь за

младшие поколения. За детей. Я борюсь там не за себя. Я никогда не ждал никаких

прав, не в моей жизни.

— Какого чрта? — произнс Джексон.

— Я знал, что ты не поймшь.

— Я пытаюсь, — сказал он. — Но не улавливаю.

— Здесь, на юге, ничего не меняется, — сказал я. — Ты этого не понимаешь?

Ничего никогда не меняется. Для таких людей, как ты, в Бостоне или в Лос-

Анджелесе, или в Нью-Йорке нормально говорить о гей-браке, о равноправии и обо

всм остальном, но здесь этого никогда не произойдт. Не с нами. Не с такими

людьми, как я.

— Это куча дерьма, — довольно раздраженно произнс Джексон.

— Просто это так, — сказал я. — Мы ещ даже не закончили чртову

Гражданскую войну. К тому времени, как мы добермся до однополых браков, мы оба

уже будем давно мертвы и забыты, а люди будут жить на планете Юпитер.

Джексон сел на корточки с озадаченным выражением лица.

— Мы можем поехать в Бостон, — тихо сказал он. — Это всего несколько часов

на самолте. Не большое дело.

— Ты не понимаешь, — сказал я. — Я хочу пожениться в своей собственной

церкви, при свом собственном священнике, в свом собственном обществе, со своей

семьй. Со своими друзьями. Здесь. В месте, где я вырос. В свом доме. Я не хочу

ехать в какую-то страну, чтобы пожениться. Это как поехать в Лас-Вегас. Для меня это

не будет по-настоящему.

— Ушам своим не верю, — сказал Джексон.

— До тех пор, пока хоть один человек раб, — произнс я, цитируя старую

поговорку, — мы все рабы. До тех пор, пока хоть один человек не свободен, никто из

нас не свободен. Конечно, я могу поехать в Бостон, но здесь так много таких людей,

как я, которые этого не могут. У них нет денег. Это было бы несправедливо. Это было

бы неправильно.

— Вау, — тихо произнс Джексон.

— Не слушай меня, — сказал я, чувствуя себя глупо, будто сказал слишком

много, будто говорил задницей.

Джексон вертел в руках коробочку от кольца, потупив взгляд.

187

Потрясти сахарное дерево. Ник Вилгус

Что случилось? — спросил Ной.

Ничего, — сказал я.

Джей тоже будет моим папой?

Я улыбнулся, но не ответил.

— Я не знаю, что с этим делать, — наконец признался Джексон. — Я думал, ты

будешь счастлив.

— Я счастлив, — отметил я.

— Ты действительно настолько увлечн политикой, что не выйдешь замуж, пока

это не будет законно здесь?

— Не знаю, — признал я. — Мне придтся подумать об этом. Сейчас это не

кажется правильным, но, может быть, я веду себя глупо.

Казалось, в его парусах снова заиграл ветер.

— Хорошо, — сказал он. — Давай обручимся. И когда однополые браки станут

законными в штате Миссисипи, тогда мы заключим однополый брак в штате

Миссисипи. И я подожду ради тебя. Сколько бы времени это ни потребовало. До тех

пор мы будем просто обручены, и весь мир будет знать, что мы ждм, когда нас

догонит история. Так или иначе, Вилли Кантрелл, я хочу оставаться с тобой до конца

своей жизни. Так что ты скажешь?

Он снова протянул кольцо.

Ной ярко улыбнулся, наблюдая за этим.

Я колебался долгое время. Как бы это ни было нелепо, я никогда не представлял,

что Джексон Ледбеттер или кто-либо ещ когда-нибудь сделает мне предложение. Я

надеялся. Я мечтал. Но никогда не позволял себе верить, что это может на самом деле

произойти. Возможно, это был защитный механизм, чтобы избежать боли

разрушенных надежд. Но вот оно. И теперь, когда Джексон спросил, теперь, когда он

стоял на коленях с кольцом в руке и смотрел на меня, я не знал, что сказать.

Что такое, папа? — спросил Ной.

Не знаю, — признался я.

Ты не хочешь, чтобы Джей был моим папой?

Я опустил глаза.

Он придвинулся ближе, отказываясь быть отвергнутым.

Скажи "да", папа, — настаивал Ной. — Скажи "да", и тогда мы будем

настоящей семьй.

— Ну? — поторопил Джексон.

Я повернулся, чтобы посмотреть на него; зрелище было убедительным. Глядя на

Джексона Ледбеттера, я знал, что сделаю практически вс, что он попросит, и,

вероятно, намного больше. Каким-то образом я знал, что в этом мире не много

мужчин, которые могут сделать так, чтобы с моего бисквита закапало масло. Я

никогда больше не найду кого-то, похожего на него.

— Тебе нужно спросить разрешения у моего сына, — сказал я.

Он повернулся к Ною:

Я хочу пожениться с твоим отцом. Ты не против?

Ты любишь его так же сильно, как я? — спросил Ной.

Ты знаешь, что да. Я люблю его очень сильно. И тебя я тоже люблю. Я хочу,

чтобы мы были семьй.

Ной улыбнулся от уха до уха.