Потсдамская конференция. Как решалась послевоенная судьба Германии и других стран Европы

Сразу же вслед за этими посланиями Сталину американский и британский послы вручили Тито ноту, в которой объяснялось отношение их правительств и содержался текст соглашения, который они были готовы принять. После недели переговоров между генералом Морганом, представителем Александера, и югославскими военными представителями появилось соглашение. Одобренное Объединенным комитетом начальников штабов, оно было подписано 9 июня послами и югославским министром иностранных дел. Поскольку почти все районы Венеции-Джулии с преобладающим итальянским населением ушли из-под власти Тито, предполагалось, что итальянцы не будут протестовать.

Провинция была разделена на две временно оккупированные зоны по так называемой линии Моргана. Область к западу от линии — Зона А, которая включала Триест и через которую проходили железные и шоссейные дороги в Австрию через населенные пункты Гориция, Капоретто и Тарвизио, а также Пула (на полуострове Истрия), должна была находиться под управлением Верховного главнокомандующего союзных сил. Численность югославских вооруженных сил в этой области ограничивалась двумя тысячами человек, которые подчинялись союзному командованию; все остальные части должны были быть выведены. Было предусмотрено, что, пока область находится под управлением военного правительства союзников на оккупированных территориях, «оно готово сотрудничать с любой уже образованной югославской гражданской администрацией, которая, по мнению Верховного главнокомандующего союзных сил, работает успешно. Военное правительство союзников тем не менее имеет право ставить представителей гражданской власти, которые, как они считают, наилучшим образом справляются со своими обязанностями, в любом месте и менять административный персонал по своему личному усмотрению». Область к востоку от линии, Зона В, была оставлена под югославским контролем.

По общепринятой форме была написана последняя статья. «Это соглашение ни в коей мере не влияет на окончательное решение вопроса принадлежности Венеции-Джулии к западу от разделительной линии. Равным образом, военная оккупация и югославская администрация отдельных районов Венеции-Джулии к востоку от этой же линии также не влияет на окончательное решение о принадлежности этой области».

Это соглашение, оказалось, не было ни полным, ни окончательным. Не прошло и полмесяца, как начались конфликты. Американцы и британцы были возмущены изъятием югославами собственности у итальянцев в Зоне В, что подрывало соглашение. Югославы отвергали все обвинения на том основании, что Белградское соглашение не запрещало захват «военных трофеев», то есть заводов, которыми владели или управляли «фашисты». С другой стороны разделительной линии военное правительство союзников считало, что оно не вправе вмешиваться в действия местных властей и судов, которые югославы создали в области, где существовала более старая и совершенно иная итальянская административная система. Не было признано возможным существование двойной системы управления, позволяя югославской административной системе работать в коммунах со словенским большинством и в коммунах с преобладающим итальянским населением с префектурным управлением. Военное правительство союзников попыталось вытеснить организации, спонсируемые югославами. Тито посчитал это явным нарушением. Американское и британское правительства предупредили его (15 июня) о серьезных последствиях.

Генерал Морган, начальник штаба, руководствовавшийся приказами Александера, намеревался убрать из первого соглашения все острые углы, приняв дополнение к нему, подписанное 20 июня в Монфальконе. Но многое осталось неизменным. Самым острым был вопрос, будет ли вытеснена местная югославская администрация из зоны, подчинявшейся распоряжениям военного правительства, и заменена итальянской администрацией.

Сталин 21 июня, находясь под впечатлением, что переговоры все еще находятся в тупике, поддержал точку зрения Тито в послании, направленном Трумэну и Черчиллю. Он объяснил причину возникших осложнений отказом союзного командования идти навстречу самым простым просьбам Югославии, которой, продолжал Сталин, надо было отдать должное за освобождение области от немецких захватчиков, тем более что в ней югославское население преобладало. Он заявил, что не намерен и дальше смотреть, как усложняется ситуация, но должен прямо сказать Александеру, что его высокомерное обращение с югославами недопустимо. Как и допущенное им неосмотрительное сравнение Тито с Гитлером и Муссолини, которое было несправедливым и оскорбительным для Югославии. Послание, однако, завершалось в спокойном тоне, выражавшем надежду, что будут уважаться законные требования югославского народа, тем более что по основным вопросам они значительно продвинулись на пути взаимопонимания с союзниками.