Поцелуев мост

Внезапно я решила добить бывшего соседа и сказать то, что до сего момента не приходило в голову. Почему? Затрудняюсь ответить. Наверное, потому что привыкла катиться по течению, зная, что всё само собой решится. Не по мановению волшебной палочки, ведь в моей жизни не было ничего волшебного, кроме умения писать картины, только это бесполезное, совершенно не нужное волшебство. Лишнее в моей жизни, как оказалось. А просто как-нибудь, но всё же решится.

— Жду, что ты сделаешь мне предложение руки и сердца, раз уж мы забеременели, — заявила я.

Я преднамеренно подчеркнула «мы», ведь я не одна принимала участие в процессе зачатия. Правильно? То-то же!

— Как-нибудь красиво, сделаешь, а не просто скажешь: «Ну, выходи за меня, раз уж ты беременная», — прогнусавила я, изображая якобы голос несостоявшегося мужа. Выходило, не будущего, не бывшего, не настоящего, никакого! — И подаришь мне кольцо с настоящим бриллиантом! От какого-нибудь… Картье!

Имя ювелирного дома я вспомнила случайно, благодаря голливудским мелодрамам, которые поглощала в своё время в промышленных масштабах, заедая невезение в личной жизни. Вот же ду-ура! Невезение?! То, что происходило со мной здесь и сейчас — вот что такое невезение!

— Хочу, чтобы церемония у нас была во дворце на Английской набережной, как иначе, ведь это знаково. Понимаешь, зна-ко-во! А потом мы бы катались на теплоходе, и у нас даже был бы шоколадный фонтан, — вспомнила я ещё один атрибут роскоши, совершенно бессмысленный в моих глазах, но шиковать в мыслях, так уж шиковать. — И даже горка из бокалов с шампанским!

А чтобы окончательно добить Федоса, добавила:

— Хочу, чтобы из роддома ты меня встречал с воздушными шарами и… ростовой анимационной куклой! И, вот ещё, — мстительно протянула я. — Чтобы ты присутствовал на родах!

Я видела, как по мере моей речи Федос, уже не мой, к слову, бледнел, местами синел, отодвигался от меня подальше и что-то бормотал про себя. Может, заклинание для волшебной палочки, а может, молитву для сеанса экзорцизма.

— Вот, что я хочу! — выдала я, тут же почувствовав, что выдохлась.

Слишком много желаний на одну-единственную меня, к тому же, я вовсе не была уверена, что действительно хотела всего этого… Пожалуй, кроме свадьбы во дворце на Английской набережной и воздушных шаров после роддома. И самую чуточку — романтичного предложения руки и сердца, пусть даже без кольца с бриллиантом.

— Давай, я тебе квартиру куплю, — выдохнул Федос. — Или дом… да, дом куплю!

— Чего? — вытаращилась я, не зная, как реагировать на столь щедрое, сказала бы — царское, предложение.

— Я накосячил, Конфета… — опустив взгляд, ответил Федос и шаркнул носком кроссовка по жестяной крыше.

Чисто балерина больших и малых театров, посмотрите на него. Ножкой он шаркает, стоит. Выпускница Смольного института благородных девиц. Смолянка, ни дать, ни взять!

— А давай! — заявила я, явственно ощущая, как во всю стать и мощь во мне просыпаются гены бабушки.

Где только прятались двадцать шесть лет, спрашивается? Может, я бы уже стала знаменитым бровистом или даже моделью, а то и гладиатором-тяжеловесом, если существует такая женская лига, конечно.

— Только хорошую бери, премиум класса, — процедила я, не зная наверняка, существует ли такой класс на рынке недвижимости.

— В хорошем районе, с развитой инфраструктурой, чтобы в шаговой доступности были садики, школы, кружки и обязательно подземный паркинг! — выдала я.

Не отказывать же себе, правильно?

— И знаешь, что? — поставила я руки в боки, точь-точь, как бабушка. — За всю эту роскошь платить будешь сам. У нас с дочерью таких денег нет! Понял?

— Понял… — промямлил Федос, а я выбралась сначала на чердак, после в парадную.

У дверей Федосовой квартиры раздался грохот, как будто что-то огромное свалилось и разбилось вдребезги. Например, кариатида над унитазом, который, напомню, даже не золотой! Стыдоба, а ещё Тор называется!

— Ты представляешь, сколько это стоит?! — громыхнул из-за двери голос дяди Толи.

В это время из квартиры выскочила разгорячённая, взлохмаченная мама, одёрнула кофту, поправила причёску, схватила меня за руку, никак не выказав удивление моим появлением, словно знала, что встретит, и потащила вниз по лестнице.

— Татьяна, стой, я тебе говорю! В полицию позвоню, так и знай! — орал дядя Толя.

— Звони, звони. В следующий раз голову тебе разобью! Она бесплатная! — крикнула мама, не останавливаясь ни на секунду.

— Что ты разбила? — спросила я, когда мы выскочили из парадной и остановились в центре двора-колодца. — Зачем?

— Я же не специально, — всплеснула мама руками. — Он, главное, орёт, орёт, не затыкается. Я и схватила часы в виде совы, что на тумбочке с завитушками стояли. Швырнула их со злости, хотела в лоб этому козлу залепить, а попала в люстру. Кто же знал, что она на соплях держится?

Мысленно я содрогнулась, представив, как люстра проламывает пол и проваливается к соседям, настолько огромной была конструкция. Хорошо, что пол всё же не провалился.