Поцелуев мост

В конце концов, кто, как не я, прожившая двадцать шесть лет тощей немощью, умудрившейся родиться в собственного папашу, знала наверняка, что то, что мы представляем собой на самом деле, и то, что думают о нас окружающие, зачастую разные вещи.

Дядя Толя, галантно подающий руку маме на гололёде и её недовольное фырчание в ответ. И через несколько часов — машина такси, которая увезла пьяного новоиспечённого свёкра в сторону своего дома. Одного.

Родственники с обеих сторон, неизвестно откуда взявшиеся в таком-то количестве. О некоторых я даже не слышала до дня собственной свадьбы.

Что там, пришла даже Марго. Та самая соседка по коммуналке, наша знаменитая Марго!

— Девочка моя, я неимоверно рада за тебя, — сказала она мне. — Фёдор — достойный молодой человек.

— Берегите своё сокровище, Фёдор, — это Марго произнесла для Феди. — Как сказал Антуан де Сент-Экзюпери: «Любовь — это единственное чувство, которое растёт, делясь с другими».

Три фотосессии подряд, которые оказалось не так и просто вынести, как мне думалось. Если бы не верные Майя и Алёна, я бы сдалась ещё в академии художеств, но они не позволили мне сдаться и помогли с честью пройти весь свадебный квест, который я сама же и устроила.

— Ты что?! — говорила Алёна. — Замуж один раз выходят, необходимо, чтобы всё было безупречно!

— Откуда ты знаешь, что один раз? — огрызнулась я. — Может, я ещё пять раз замуж выйду!

— Ну-у-у н-е-е-ет, — протянула Майя. — Такая фактура… Если и выйдешь пять раз, то только за него, — она показала в сторону Федоса.

Он в это время нервно дёргал галстук, разговаривая с Григорьевым. Да-да, тем самым фотографом, который сделал снимки квёлой курицы в моём лице, от чего клиент — по словам Нелли, — носился по кабинету, орал, как орангутанг, и прижимал к груди мои фотографии.

К слову, я и сама была готова прижимать к груди собственные фотографии, настолько шикарно там получилась. На парочке я даже выглядела как роковая красотка, но чаще — как самый настоящий эльф: мифический, воздушный, с пронзительным и задумчивым взглядом светло-голубых глаз, бледной кожей, светлыми волосами и пухлым, не постесняюсь сказать, порочным ртом. Так-то вот, а не какая-то квёлая курица в танотозе.

До того момента я поверить не могла, что могу быть красивой. Что я действительно красивая. Привлекательная. Может быть, немного необычная, зато ни одна рыбка-попугай не сравнится личной Конфетой Федоса.

А вот Федос фотографии не оценил. Так и сказал:

— Ничего особенного, — и пожал плечами. — Какая в жизни, такая и на фотографиях.

— Я такая в жизни? — опешила я.

— Лучше, — тут же заверил Федос, от чего я на несколько минут потеряла дар речи.

Обрела, лишь когда Нелли стала предлагать долгосрочный контракт с тем самым клиентом и, раз уж всё так замечательно сложилось, и я в положении, с сетью магазинов для будущих мам.

— Нет, — в один голос ответили мы с Федосом.

Быть моделью мне решительно не понравилось, ещё сильнее это не понравилось Федосу. Я была полностью на его стороне, понимала и поддерживала. Мне тоже, знаете ли, пребывание моего личного Тора в тоге пришлось не по душе. Пусть его писала моя подруга, а я находилась рядом. Исключительно, чтобы помочь дельным советом в случае надобности, как вы понимаете. Да, да.

Мы с Федосом решили, что станем друг для друга исключительно личного пользования. Нет, на пляже, конечно, мне придётся делиться мужем, в смысле, на него будут пялиться — это неизбежно. Но смотреть и поправлять тогу на обнажённом теле — это в корне разные вещи!

Вот и как мне пришло в голову, что я могу выйти замуж второй раз, пусть и за того же Федоса? Ведь для этого придётся сначала развестись, а этого я делать не собиралась никогда в жизни.

С этой светлой, несомненно, гениальной мыслью я направилась к собственному мужу, да-да, мужу. С ума сойти можно! Кто бы мог подумать, до чего меня доведёт распитие спиртных напитков питерской белой ночью.

В это время Григорьев посмотрел на меня, кивнул Василию, тот начал выставлять свет, а я замерла в ожидании, когда Федос подойдёт ко мне, и мы начнём фотосессию.

Туда же, в этот калейдоскоп событий, можно уместить и ресторан с самым настоящим тамадой, которого я мечтала придушить к концу вечера, настолько устала, он же всё устраивал и устраивал конкурсы, которые на ура принимали весёлые, хмельные гости.

Был там и шоколадный фонтан, и горка с шампанским — всё, что я заказывала. И торт огромный, восьмиярусный, тоже был! Настолько большой, что на секунду показалось, что сейчас выскочит стриптизёрша. Но нет, обошлось. Федосов академически прекрасный член остался при нём, не пришлось отрывать прямо посредине торжества.

Фейерверк, кстати, тоже был. На всё тёмное, зимнее, питерское небо.

И даже свадебное путешествие, которое мы совершили в Лапландию, в деревню Санта-Клауса. Правда, в Финляндии его называют Йоулупукки, что, согласитесь, после Эарендель звучит вполне по-божески.