Поцелуй на прощание (СИ)

В доме было тихо – очевидно, перепугавшиеся республики попрятались по углам. Слышно было только, как Ваня говорит по телефону в коридоре, облокотившись на полку для ключей и сосредоточенно водя ручкой по бумаге:

— Ага… да, записал… их всех? Больше никого не забыли? Точно?.. Да, как только смогу… Хорошо… До встречи, Борис Николаевич.

Положив трубку, он вздохнул, потер виски и посмотрел на исписанный лист перед собой, будто это был его смертный приговор.

— Что тебе сказали? – спросила Наташа, заглядывая в бумагу через его плечо. Логика схем и списков, покрывавших лист, была, как всегда, понятна только одному Ване.

— Этот парниша, Литва, все сказал правильно, — ответил Ваня. – Я действительно должен всех отпустить. Слушай, извини, что я тебя удерживал…

«Только этого еще не хватало», — подумала Наташа. Если у России появится теперь комплекс вины – пиши пропало, все станут такими, как Райвис.

И Торис.

— Меня ты не удерживал, — сказала она, накрывая ладонь брата своей. – Я сама хотела быть с тобой. И не я одна. Украина вот тоже, да и азиаты… Торис немного преувеличил.

Немного ли? «Как все сложно…»

— Как все сложно, — эхом откликнулся Ваня на ее мысли и тут же уверенно улыбнулся. – Я разберусь.

— Конечно, разберешься, — заверила Беларусь, обнимая брата.

Одно точно не изменилось – в его объятиях Наташа вновь почувствовала себя от всего на свете защищенной. Наверное, за эту спокойную, уверенную силу и полюбила она его когда-то, только-только вернувшись из Речи Посполитой, где провела детство и юность.

В прихожую вышел Торис с сумкой в руках. Наташа поспешно отошла от России, будто ее кто-то оттолкнул. Хотя, казалось бы, что было предосудительного в том, что увидел Литва?

— Уже уходишь? – осведомился Россия.

— Ухожу. Приеду на оформление независимости, — ответил Торис, стараясь не встречаться с ним глазами. – После этого, надеюсь, мы с вами распрощаемся.

— Как же распрощаемся? Мы же соседи, — невозможно было определить, искренне он спрашивает, или издевается. Литва предпочел ответить молчанием и, повернувшись к входной двери, щелкнул замком.

— До свидания.

— Я провожу, — сдавленно сказала Беларусь.

— Не буду мешать, — усмехнулся Ваня и, напевая, направился в ванную. Кажется, к нему вновь возвращалось хорошее настроение и уверенность в себе. Россия не успел скрыться за дверью, как Торис обнимал уже Наташу, прижимая к себе так сильно, будто хотел слиться с ней в одно целое.

— Мне кажется, — бормотал он взволнованно, — мне кажется, что я сейчас совершаю ошибку. Мне кажется, мне не надо сейчас уходить.

— Не беспокойся, Торис, — отстранившись, Наташа коснулась кончиками пальцев его щеки. – Не беспокойся ни о чем.

— Мне кажется, я теряю тебя.

— Не волнуйся. Иди. Это твоя свобода, о которой ты мечтал.

«Мы теряли друг друга уже столько раз, но всякий раз обретали вновь», — невесело подумала Наташа, выпроваживая литовца за дверь и коротко, смазано целуя в щеку. Как завороженная, она смотрела, как Торис нажимает кнопку вызова лифта, машет ей рукой на прощание и заходит в кабину. Затем двери лифта с шумом закрылись, и в подъезде стало совсем тихо.

========== Глава 21 ==========

Глава НЕ вычитана. У меня банально нет времени. Поэтому, если замечаете тавтологию или прочие ошибки - не стесняйтесь мне об этом сообщить.

Наташа захлопнула чемодан и окинула взглядом осиротевшую комнату. Открытые шкафы и ящики, в беспорядке разбросанные по полу вещи, которые было решено не брать с собой, создавали впечатление, что по городу прокатилась невиданная катастрофа, и люди покидали его в спешке, взяв только самое необходимое. Но аккуратно собирать оставленное у Беларуси не было никаких сил. У Украины, судя по всему, тоже.

- Наташа! – раздался из коридора окрик сестры.

- Сейчас! – дрогнувшим голосом отозвалась Наташа. Сделала напоследок глубокий вдох, сказав себе «пора», подхватила чемодан и вышла из комнаты.

Квартира была уже полупуста – большинство, разобравшись с необходимыми бумагами, уже разбежались по своим столицам. Кое-кто, например, Азербайджан, все еще собирался. Бросив чемодан в коридоре, Наташа приблизилась к Ольге, нерешительно мнущейся возле двери кабинета России.

- Ну что, - заглядывая сестре в лицо, несмело проговорила Украина, - пошли?

- Пошли.

Перед тем, как толкнуть дверь, Наташа взяла сестру за руку и сжала так, что та охнула от боли. Как в далеком детстве – чтобы не потеряться, не отстать и не попасть в беду. Когда-то давно за Олей можно было спрятаться, как за стеной, от всех неприятностей, но Беларусь не помнила уже эти времена. Да и сейчас был не лучший момент, чтобы вспоминать о прошлом.

Они вместе шагнули в кабинет и подошли к письменному столу, за которым сидел Ваня. Как и думала Беларусь, всего за несколько дней он обрел себя прежнего и сейчас деловито разгребал ворох проблем, свалившихся на него после распада Союза. Дома он почти не бывал, ночевал прямо в Кремле, и в квартиру заходил, только чтобы отпустить очередного желающего уйти.