Читаем Поцелуй под омелой полностью

Рейчел и Милли прошли в гостиную. Большой эркер с жалюзи выходил на дорогу, ковры были белые, современная мебель – во всех тонах серого, а угловой диван в другом конце комнаты стоял самым темным пятном. На стене висел плоский широкоэкранный телевизор и разноцветные репродукции Ротко. Над старинной каминной полкой висело большое зеркало в хромированной раме. Рейчел подошла к дивану и села. Это, должно быть, тот самый, про который говорила ей Лори – он должен раскладываться. Рейчел убрала диванные подушки, приподняла основание и разложила диван. Она попробовала его на мягкость – слегка твердоват, но для Зака именно то, что надо.

– Ух ты, мам, посмотри! – позвала ее Милли из другой комнаты.

Рейчел встала и пошла на голос дочери. Идя, она осматривалсь и по пути заглянула в ванную комнату – безукоризненно чистая, на полках аккуратные стопки безупречно-белых халатов и полотенец. Если бы не дорогостоящие средства по уходу за волосами здесь, в ванной, и не ряды туфель в прихожей, то можно было бы подумать, что здесь никто не живет, а интерьер выполнен для рекламы.

Милли стояла в гостевой спальне, приобняв рукой манекен.

– Знакомься, это Матильда!

Манекен был примерно того же роста, что и Милли. Торс Матильды был обтянут темно-зеленой льняной тканью, а на Милли были джинсовые шорты, черные леггинсы, кеды и кардиган в сердечках.

– А, да мы с Матильдой давно знакомы, – улыбнулась Рейчел, и воспоминания тех дней немедленно охватили ее. – Лори была чуть старше тебя, когда купила ее. Она тогда как раз сдавала экзамен по труду, шитью и дизайну.

– Лори сказала, что я могу брать здесь все, что мне понадобится, – сказала Милли, указывая на швейную машинку и полки с тканями.

– Правда? – спросила Рейчел и тут же вспомнила, что Милли иногда переписывалась с Лори. – Что ж, это очень мило с ее стороны.

В этой комнате была односпальная кровать, а окно выходило на сады рядом с домом. Хорошая комнатка для Милли!

– Не хочешь устроиться здесь?

– Мам, а что это? – закричал Зак из кухни. Когда Рейчел поспешно вошла туда, он уже пытался стянуть со стола бутербродницу.

– Зак, нет. Подожди, – Рейчел забрала у него агрегат и водрузила на место. – Не трогай. Я сейчас приготовлю нам что-нибудь поесть.

Потеряв интерес к кухне, Зак ушел.

Она открыла холодильник, потом хлебницу – пусто. Хм… Лори не очень любит готовить, но шкафы, морозилка – абсолютно пусты! Рейчел смогла найти только полбутылки диетической пепси и немного вина. Она бегло пробежала глазами металлические банки на полочке, вспоминая, какой вкусный пирог она вчера испекла к прибытию Лори, и открыла банку с надписью «Чай». Нет, тоже пусто.

– Дети, – позвала Рейчел, заглядывая в комнату Милли.

Зак сидел на кровати, углубившись в книжку из серии «Жуткие истории», рядом с ним Милли лежала на животе, болтая ногами, и смотрела в телефон. Она уже вытащила свои вещи из рюкзака и свалила их в кучу на пол.

– Я выйду купить что-нибудь к ужину. Хотите пойти со мной?

Милли отрицательно покачала головой, и Зак не глядя повторил за ней это движение.

– Ну ладно. Вернусь через двадцать минут. Милли, пригляди тут за Заком. И, пожалуйста, постарайтесь не разнести квартиру.


Накрутив теплый красный шарф вокруг шеи, Рейчел вышла на улицу. Компания подростков в капюшонах толпилась возле своих велосипедов с низкой посадкой, говорили приглушенными голосами, в колонках стереосистемы пульсировала музыка.

– Привет, – улыбнулась им Рейчел и помахала рукой, проходя мимо.

Парни посмотрели на нее без особого интереса и ничего не ответили. Улица была наполнена воем сирены, и звук двигался с одного конца дороги до противоположного. Она попробовала снова.

– Привет! – сказала она громче, и парень помладше неуверенно помахал ей в ответ, однако его друзья подняли его на смех.

Как же Лондон был не похож на Скипли! Рейчел поглубже закуталась в пальто – хоть оно было и шерстяное, но ветер дул нудно, не сбавляя напора. Достав телефон, она набрала номер Лори. Та ответила почти мгновенно:

– Рейч.

– Привет, – поздоровалась Рейчел. – Как ты? Добралась?

– Пока нет, – ответила Лори. – Но, по-моему, поезд высадил меня где-то в чистом поле.

Рейчел засмеялась:

– Да, похоже на Скипли. Железнодорожная станция находится за чертой города. Не беспокойся, сам городок будет пооживленнее.

– Это хорошо. – Судя по голосу, Лори слегка улыбнулась. – А вы? Вы уже в квартире? Без проблем забрали ключи?

– Да, мы на месте, все в порядке. Я вышла купить что-нибудь нам на ужин. Почему ты не сказала, что твой сосед просто красавец?

– Кто? Джей?

– Да. Нет слов. Он просто шикарен.

– Может быть, – невозмутимо отозвалась Лори. – Не знаю, никогда не замечала.

Рейчел как раз дошла до центральной улицы. Из метро хлынула волна возвращающихся с работы людей, засасывая ее в пучину костюмов в серую полоску.

– Слушай, наверное, пора прощаться, – Рейчел повысила голос, чтобы перекричать уличный шум. – Дай мне знать, когда доберешься до нашего дома.

– Обязательно. Пока, Рейч!

Перейти на страницу:

Все книги серии Женские слабости. Романы Эбби Клементс

Похожие книги

Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее