Поцелуй Спящего красавца

— Пытаешься меня убедить, что ты — юная дева, а рассуждаешь, как пятидесятилетний вояка, который шесть раз женился ради приданого.

— Ну должен же хоть кто-то в нашей компании быть настоящим мужиком!

Он расхохотался, будто я сказала что-то забавное, и прибавил ходу.

Городские ворота были открыты, несмотря на ранний час, и стражник, дремавший у входа, удивленно посмотрел на нас.

— Посоветуйте недорогую гостиницу, — приветливо обратился к нему Брайер, жестом фокусника доставая из воздуха медную монетку. — И чтобы народу было поменьше. Мы с моим спутником не любим, когда многолюдно.

— Так вам в любую гостиницу, — хмыкнул стражник, тоже жестом фокусника сграбастав монету. — У нас нынче везде пусто, молодой господин. Все ушли в Занфенлит.

— Занфенлит, это… — протянул Брайер, припоминая.

— Это в пяти милях к северу, — с готовностью подсказал стражник. — Там соревнование менестрелей.

— А, вон что, — колдун просиял улыбкой. — Ну тем лучше. Устроимся со всеми удобствами. Благодарю!

Мы пошли по пустынным улочкам, и почти сразу уперлись в двухэтажный дом, на котором красовалась вывеска с полустёртыми буквами но с жирно намалёванным быком, в боку у которого торчал кривой нож.

— О! Нам сюда! — обрадовался Брайер. — Готов поспорить, тут нас накормят на славу!

— Ага, берёзовой кашкой, — проворчала я.

Мы зашли в полутёмный зал, где стояли пустые столы и лавки, и скучающий хозяин гонял полотенцем мух за стойкой. При нашем появлении он оживился и поспешил к нам навстречу.

— Добро пожаловать в трактир «Съешь быка»! — он услужливо заюлил вокруг нас. — Что господам угодно? Поесть? Выпить? Или останетесь переночевать?

— Для начала — поесть, — важно ответил Брайер. — Что-нибудь основательное, хозяин. Мы голодны, как парочка волков.

— Есть прекрасный окорок, — скороговоркой заговорил трактирщик, — а ещё — самые жирные копчёные селёдки, квашеная капуста, крутая ячменная каша с маслом, варёные яйца…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Отлично! — обрадовался Брайер, усаживаясь за ближайший стол. — Подай-ка нам всё. Мы хотим всё! Ведь так? — обратился он ко мне.

Я уселась на лавку напротив него без особого энтузиазма.

Квашеная капуста и ячменная каша? И копчёная селёдка? Замечательный завтрак…

Хозяин умчался подавать заказ, а колдун весело подмигнул мне:

— Ты что такая кислая, Крошка? Сейчас подкрепимся, расспросим про дорогу на Ванттепихен, и всё наладится.

— Даже не сомневаюсь, — кисло ответила я.

Но когда на стол были поставлены толстые ломти окорока, миска желтой жирной каши, в которой стоймя стояли две ложки, тушки рыбы, которые пахли просто умопомрачительно, и крутые яйца под горчичным соусом — настроение у меня немного улучшилось.

Я уплетала эту неизысканную крестьянскую еду наравне с Брайером, и не отказалась от добавки.

— А что, хозяин, — начал расспрашивать колдун, когда нам подали горячий сидр в деревянных кружках и ломтики медовой коврижки, — как далеко о вашего городка до столицы?

— До столицы? — хозяин поскрёб подбородок, глядя в потолок. — Да недели две, если пешком. А вы разве не в Занфенлит идёте? Там состязание…

— Да знаем, знаем, — лениво отмахнулся Брайер.

— …менестрелей, они будут петь для феи, — закончил трактирщик.

— Для феи? — переспросил Спящий красавец, медленно отставляя кружку с недопитым сидром. — Для какой феи?

Я мысленно застонала, потому что, похоже, в этой стране фей было больше, чем нормальных жителей.

— Граф устраивает праздник, — продолжал трактирщик. — Тот, кто споет самую прекрасную балладу, будет объявлен победителем и получит награду от прекрасной феи, которая спустилась с гор. Сейчас все спешат туда, чтобы спеть ей. Вы не туда?..

— Нет, мы идем в Ванттепихен… — начала я.

— Мы шли туда, — перебил меня колдун. — Но теперь мы идем в Занфенлит. Я тоже желаю спеть для феи. Собери нам еды в дорогу, добрый человек, — он расплатился, и расплатился щедро, потому что хозяин трактира забегал вокруг с удесятерённым рвением.

— Ты спятил?! — зашипела я на Брайера, когда хозяин умчался, чтобы подыскать нам вместительную корзину. — Ты вне закона, у тебя кровоизлияние на всю руку, говорил, что срочно нужен чехол, а теперь побежал к фее? Песенки петь?

— Ты не понимаешь, — глаза у колдуна горели, и мне очень не нравился этот огонь. — Это она — моя возлюбленная! Состязание — только предлог. Так она хочет встретиться со мной. Она не успела прийти сама, чтобы меня разбудить, потому что вмешалась ты, и теперь я должен найти ее, и извиниться, что не дождался ее появления. И эта песня… Я должен спеть именно колыбельную, что пела она, и она признает меня победителем!

Эта логика меня убила и рассмешила одновременно.

— Осёл, — только и смогла сказать я. — Тупоголовый осёл.

— Говори, что хочешь, — отмахнулся он. — Но я уверен, что это — она. Прекрасная фея, которая спасла меня. Я чувствую, что она рядом.

— Чем чувствуешь? — деловито спросила я.

— Что?

— Чем чувствуешь? — повторила я громко и раздельно. — Сердцем, головой или другой частью тела?