Поцелуй среди песчаных дюн

— Если хочешь, — еле слышно произнес Себ, щекоча дыханием ее ухо, — я буду относить тебя в постель каждую ночь. Честно, каждую ночь, если тебе хочется.

И по какой-то непонятной причине на лице Милы расцвела улыбка, а глаза обожгло слезами.

Все вдруг стало слишком хорошо.

Она приподняла его руку и выскользнула из кровати. Себ растерянно взглянул на Милу.

— Ты куда?

— Пора завтракать! — с преувеличенным энтузиазмом провозгласила она.

По вторникам днем Мила обычно работала в мастерской одна. Шери обслуживала покупателей в магазине, а Мила перемещалась за гончарный круг и творила.

Сегодня она снова сидела рядом с Себом, и перед ними стояли их прошедшие обжиг горшки, оба — естественного цвета глины, белого с сероватым оттенком. Чуть раньше Себ позвонил — у него отменилась деловая встреча днем. Мила без колебаний пригласила его к себе и поцеловала в тот самый момент, когда открыла дверь мастерской.

Мила все время задавалась вопросом, когда же пройдет этот легкий трепет бабочек в животе, возникавший всякий раз, когда она видела Себа. Или получала его эсэмэски. Или когда на экране телефона высвечивалось его имя.

Отчасти ей даже хотелось, чтобы это прекратилось. И не было бы больше мучительных раздумий о будущем, предательских фантазий, предполагавших множество ночей и уик-эндов с Себом. Ведь любые ожидания в их ситуации исключались.

Себ взял свой кривоватый горшок и аккуратно отшлифовал наждачной бумагой все изъяны — так, как учила Мила. Она наклонилась к нему, положив руку ему на бедро, и поцеловала в щеку.

Себ тут же небрежно отставил горшок в сторону и со всем пылом прильнул к губам Милы.

— Ну а теперь это занятие, — хрипло произнес Себ у ее уха, — становится очень интересным…

— О, прекрасно! — Мила откинулась назад, пряча улыбку, и повернулась к горшкам. — Всегда радует, когда мои ученики с энтузиазмом подходят к глазированию. Но сначала давай познакомимся с обработкой воском.

Мила взяла миску, наполненную бледно-голубой жидкостью, и поролоновую кисть. Потом объяснила Себу, как восковое покрытие помогает глазури не склеить горшки в печи, и, наконец, украсила изделие.

Пока Мила тщательно наносила жидкость на основу своего горшка, Себ подтянул табуретку ближе, прогромыхав деревянными ножками по полу.

Мила подняла взгляд.

— Я сидел слишком далеко, — невинно объяснил он. — А ведь важно видеть все детали этого процесса. Для моего обучения гончарному делу. Мила прикусила губу, чтобы не улыбнуться.

— Восхищаюсь твоим прилежанием.

— О, — он наклонился еще ближе, — а я по-настоящему восхищаюсь твоим…

От неожиданного громкого стука в дверь Мила поперхнулась. И тут же отодвинула свою табуретку подальше от Себа, так резко, что та с грохотом упала на пол.

Себ даже не шелохнулся. Лишь поднял взгляд на открывшуюся дверь, еще защищенную сеткой, и сказал:

— Привет, Айви.

Пытаясь успокоиться, Мила подняла табуретку, поставила ее на место и повернулась к сестре:

— Привет! Какой приятный сюрприз!

— Неужели? — смутилась Айви. — Разве мы не встречаемся здесь каждую неделю?

Нейт издал веселый крик из своей коляски, сжимая в ручках почту — красочные рекламные листовки и конверты.

Мила покачала головой, не веря, что начисто забыла о визите Айви и Нейта. И, с улыбкой пройдя к двери, впустила их.

— Прости. Не знаю, о чем я думала.

Улыбаясь, Айви протолкнула коляску Нейта через порог.

— Я могла бы догадаться, в чем дело.

Мила покраснела, но не сказала ни слова. Себу, казалось, было все равно. Он подошел к Айви, чтобы поцеловать ее в щеку, и улыбнулся Нейту.

— Значит, — заметила Айви, — решил взять несколько частных уроков гончарного дела, да, Себ?

Он посмотрел на Милу.

Та впилась в него взглядом, будто желая сказать: «Не говори Айви!»

Себ смущенно наморщил лоб.

— Да, решил.

Айви подмигнула:

— О! Тогда мне лучше уйти? Не хочу мешать.

— Ты не мешаешь, — быстро вставила Мила. — Мы только что закончили.

— Правда? — Айви выразительно взглянула на все еще чистый стол. Она точно знала, как выглядит мастерская в конце занятий.

— По всей видимости, да, — подтвердил Себ.

Это было совсем некстати, и Мила пронзила его укоризненным взглядом. Ну почему он не мог просто подыграть?

— Слушай, — сказала Айви, переводя взгляд с Милы на Себа, — я, пожалуй, пойду.

— Не… — начала Мила, но Айви прервала ее:

— Нет. Мне пора.

Айви толкнула коляску к двери. Потом забрала у Нейта почту и вручила Миле, задержав на ней взволнованный взгляд.

— С тобой все в порядке? — еле слышно спросила Айви.

Кивнув, Мила открыла дверь.

— Я позвоню тебе позже, — бросила Айви через плечо, выталкивая коляску с протестующе вопящим Нейтом наружу.

Мила установила защитную сетку и с глухим стуком захлопнула дверь. Не надеясь, что это сработает, она все-таки предложила с вымученной улыбкой:

— Не вернуться ли нам в чудесный мир техник глазирования?

— Нет, — ответил Себ. — По-моему, не стоит.

Мила кивнула.

— Прости, что вела себя немного неестественно, — нарочито небрежно бросила она.

— И даже не немного. Почему?

Сейчас их разделяло внушительное расстояние: Себ стоял у рабочего места, Мила — около двери.