Повелитель клонов

— Ты меня не слушаешь, — перебил его апотекарий. — Мой труд не даст мне ничего, кроме удовлетворения от наконец-то исполненной задачи. Нас создали для того, чтобы мы сделали Галактику безопасной для человечества. На это я и настроен. Я помогаю людям стать сильнее, чтобы они могли выжить среди высвобожденных нами ужасов. Мое новое человечество распространится по Галактике, покорит ее так, как не смогли их предшественники. Их будет направлять моя философия, возможно, моя мудрость, но не я сам. Как и любое оружие, однажды я сломаюсь. И тогда моим останкам найдется лучшее применение. Из разбитого меча сделают плуг.

— Да ты поехавший… — пораженно уставился на него Алкеникс.

— Возможно, я и впрямь спесивый безумный глупец, — улыбнулся Фабий, — но разве тогда я чем-то отличаюсь от братьев?

Алкеникс покачал головой.

— Мы совсем не похожи, Паук. Ты не понимаешь, что значит быть воином. Для тебя это бремя. Труд. Для меня же — призвание, — при этих словах он хлопнул по своему зачехленному клинку. — Ты прав, мы — оружие. И меня это вполне устраивает. Я хочу быть самым совершенным оружием в арсенале Фениксийца.

— Ага, теперь ясно. Сначала я не понимал, ведь мне казалось, что твое текущее задание должно быть ниже твоего достоинства. Но сейчас все встало на свои места. Ты жаждешь славы, которая, по твоему мнению, будет сопутствовать замыслу Эйдолона. До чего ты мне нравишься, Флавий. Ты всегда так рвался к подобным эфемерным наградам.

— Это называется устремления, Паук.

— Да ну? У меня-то эти устремления всяко повыше будут, чем получить место у ног Эйдолона. Зачем быть оружием, когда можно стать тем, кто его делает? — Фабий фыркнул. — Если ты закончил, меня ждут дела. Необходимо подготовиться к имплантации и сохранению нашей драгоценной добычи, когда мы найдем ее.

— Ну, по крайней мере, хоть на это ты годишься. — Алкеникс ткнул в него пальцем. — Держи своих зверей в узде, Фабий, или я прикажу вычистить от них корабль.

Фабий посмотрел на выставленный палец префекта, а затем ему в лицо:

— Можешь рискнуть.

Алкеникс нахмурился и отвернулся. Фабий подождал, пока люк закроется за ним, и скороговоркой дал распоряжение:

— Инициировать процедуру блокировки «гамма-стойкость». Шифровать все исходящие вокс-сигналы.

Люмены, врезанные в раму люка, сменили свечение с зеленого на красное, когда внутренние запирающие механизмы скользнули на место.

Алкеникс действовал быстрее, чем он ожидал. Он нарушал хрупкое равновесие на «Везалии», его воины создавали проблемы. Поединки чести стали обычным явлением, как и охота на мутантов, несмотря на требования Байла прекратить эту практику. Целые секции корабля подходили под определение вражеской территории. Все было так, как он и предполагал.

Первый лорд-командующий хотел заковать его в цепи. Хотел приручить алхимика для своего варварского маленького двора, как когда-то Касперос Тельмар. Какая-то часть Фабия задавалась вопросом, не была ли эта экспедиция в действительности хитроумной ловушкой, предназначенной для того, чтобы подчинить его воле Эйдолона. Но потом он отмел такое предположение. Эйдолон никогда не отличался особой изобретательностью, а Алкеникс уж тем более. Генодесятина все-таки существовала. Вопрос был лишь в том, кому она достанется.

— Терпение, — пробормотал он. — Терпение.

Он откашлялся и громко свистнул. В поле зрения тут же появились несколько пробирочников, вопросительно кряхтя. Фабий обвел их взглядом:

— Следуйте за Алкениксом. Я хочу знать, с кем он разговаривает и куда ходит. Вас не должны видеть, если вы дорожите своей жизнью. А теперь идите.

Пробиркорожденные поспешили выполнять указание. Они будут перемещаться тайными тропами и избегать глаз не только космодесантников, но и мутантов. Фабий устало вздохнул. Алкеникс строил против него козни, это было очевидно. Вопрос заключался в другом: какого рода были эти козни? Попытается ли он захватить корабль напрямую? Или просто будет довольствоваться тем, что отобрал у него сферу влияния?

Он сомневался, что Алкеникс действует по собственной инициативе. Это попахивало одной из затей Эйдолона. Несмотря на все его разговоры о партнерстве, первый лорд-командующий далеко не был дураком. Он не ожидал лояльности от своего брата из старого легиона и, несомненно, с самого начала планировал обмануть его. Что ж, врасплох они бы его все равно не застали.

Он видел и записывал все, что происходило на борту судна, и из разрозненных фрагментов вскоре составит картину будущего предательства. И тогда он будет действовать по обстоятельствам.

Удостоверившись, что лабораториум опечатан и защищен от любых нежелательных проникновений, Фабий отложил свои дела и направился в заднюю часть помещения, где находился потайной люк. Он переделал апотекариум самостоятельно, установив усиленные внутренние перегородки, чтобы получился ряд небольших камер. При необходимости каждую из них можно было изолировать от других, поскольку там он наблюдал результаты экспериментов в области более тонких форм аугментации.