Повелитель Норика. Гибель Астура

Владимир Москвин Повелитель Норика. Гибель Астура

"Деяния благочестивых уходят с этим веком."

Пасхазий, диакон римской церкви. Умер около 512/513 г.

Рождённый в глухих дебрях Чёрного леса от двух малых родителей – ручьёв Брег и Бриггах – вгоняемый суровыми, не любящими воды горами глубоко под землю, однако упрямо выбивающийся на белый свет и постепенно раздвигающий враждебные ему теснины – здесь, в расширяющемся распаде между горами, Данувий набирает силу. Подпитываемый множеством ручьёв и речек, напоённый снегами горных пиков, несёт он свои воды на равнины Паннонии уверенно и стремительно.

Немало людей сгинуло в холодных коварных стремнинах. Водовороты и омуты тут, в срединном течении, дело обычное. Берега водного титана, победившего даже камень гор – круты, извилисто русло.

Путь Данувия освоен людьми издавна, с незапамятных времён. Первую тропу здесь, наверное, торили ещё бледнокожие дикари в лохматых шкурах, что только-только выбрались из подземных гротов и мрачных пещер – после того, как ледник отступил, обнажая лучам солнца остывший за века, чёрный камень гор.

Постукивали глухо копытами по камням кони. Нестриженые гривы и хвосты их были заплетены в косицы и перевиты яркими лентами. Шагал следом за ними печальный асилус*(готск. асилус – осёл) – нагруженный сполна, как и полагает асилусу – в отличие от своих благородных собратьев, не считаемый хозяевами достойным уважения животным.

Впереди ехал один всадник, чуть позади него – ещё двое. Все они одеты были в тёплые, волчьего меха пайды*(готск. пайда – куртка). Талии их перетягивали вызолоченные широкие пояса-гирды, ноги же обтягивали шерстяные узкие порты. Из-под меховых безрукавок проблёскивали кольчужные ряды плетёного железа яцеринов. Мечисы, покоящиеся в деревянных, крашеных ножнах, называемых фодрами, и длинные луки, ловко прилаженные к седельным саккам*(готск. сакк – сума), а так же торчащие из плетёных тыньё*(готск. тыньё – вид корзины, плетёный короб) перёные архвазны*(готск. архвазна – стрела) красноречиво указывали на то, что всадники являлись воинами.

Далее, привязанные крепкой конопляной вервию к крупу меланхоличного асилуса, шагали двое молодых мужчин, поддерживающие под руки женщину средних лет. Одежда мужчин – порты и серки*(серка – рубаха) груботканого, скорее всего, собственной выделки материала – была выпачкана кровью и сажей. Хмурые лица обезображены следами недавнего избиения.

Женщина – простоволосая, в разорванном фарафане*(готск. фара – впереди, фана – кусок материи) безучастно шагала, время от времени спотыкаясь об острые камни. За ней тянулся тонкий кровавый следок. По-видимому, совсем недавно пленница рассекла ступню – ибо все невольники были без обуви, несмотря на уже наступившие рассветные холода.

Шествие замыкали четверо пеших бойцов, вооружённых мечисами, а так же, дополнительно к оным – кто агизой*(готск. агизи, агиза – топор), кто прамеей*(фрамея, прамея – длинное копьё). Они шли немного позади связанных людей и, несмотря на кажущуюся беззаботность и болтливость, внимательно следили за каждым шагом впереди идущих.

Вдруг длинноволосый юноша в латенском шлеме-кассисе и голубом плаще, едущий впереди остальных, выбросил над головой руку с растопыренной пятернёй. Движение тут же остановилось. Лишь один из всадников не повиновался знаку дозорного.

– Что там? – скоро нагнав разведчика, коротко выразил он недовольство и сплюнул.

По всей видимости, именно этот молодой мужчина – бородатый, плечистый, с мощными загорелыми руками – командовал всем бриггандупусом*(готск. «бригган» – приносить и «дупус» – смерть; шайка, ватага разбойников). На правом запястье его болтался искусной работы браслет – силубряные*(готск. силубр – серебро) рыбки игриво хватали друг дружку за хвосты, обвивая своими гибкими телами золотые якорьки.

Местность здесь кишела стаями оголодавших бродяг. Однако недобрая слава Хардубы*(готск. хардуба – жестоко), так именовали бородача – служила ему верную службу. Даже самые отчаянные морпри*(готск. морпря – убийца) предпочитали обходить его десятой дорогой.

Взращённый в жестоком мире скамаров*(скамары – разбойники варварского происхождения), коими кишели лесные чащи окрест, удачливый грэф*(грэф – грабитель) Хардуба был хорошо известен среди лихого люда на обоих берегах Данувия. Но ни северяне-скамары, ни латенские латроны без нужды не связывались с крайне мстительным и, что греха таить, совершенно безжалостным разбойником.

Ныне же его ханса*(готск. группа, отряд), нагруженная добычей, взятой в набеге, продвигалась к пределам территории латенов.

Грэфа одолевали невесёлые думы. Тому были причины, ибо последний поход его не увенчался успехом. Земледельцы-арьи*(от готск. арьян – пахать, пахарь) оказали неожиданный отпор лихим убилтойсам*(готск. убилтойс – злодей), изрядно проредив численность нападавших.