Повелитель света

За последние дни Сезар захватил два важных «призовых» корабля и отправил их в Порт-Наполеон (прежнее название – Порт-Луи), столицу Иль-де-Франс, обеспечив экипажем под командованием двух своих помощников.

Так или иначе, ближе к концу дня марсовой заметил несколько идущих на всех парусах судов. Суда эти были опознаны как конвой из восьми кораблей Ост-Индской компании, осуществлявший навигацию под защитой трех кораблей военных. Один из последних не замедлил отделиться. Сезар не стал его дожидаться, изменил курс и попытался уйти.

Его не тревожило, что англичанин, большой фрегат (по меньшей мере пятьдесят орудий и шестьсот человек экипажа), распустив паруса, гонится за «Финеттой».

Преследование, думал он, долго не продлится: вскоре фрегат озаботится тем, чтобы воссоединиться с конвоем. Однако же и через несколько часов после захода солнца – вечер выдался ясным – можно было видеть, как в двух пушечных выстрелах враг бороздит море и мало-помалу сокращает дистанцию.

Сезар понял, что для спасения должен проявить всю свою сноровку. Сразиться – значит пойти на неизбежную гибель. Хитрить не представлялось возможным. А рассчитывать на помощь французов в этих отдаленных краях не приходилось. Поэтому он подстроился под наиболее благоприятствующий отступлению ветер и таким образом начал уходить к югу с англичанином в своем кильватере. Противник, отличавшийся гораздо более скорым ходом, явно был настроен довести преследование до абордажа. Узнал ли он «Финетту»? Учитывая упорство врага и решение оставить конвой, Сезар полагал, что да. Разумеется, требование англичан поднять флаг «Финетта» проигнорировала, воздержавшись от демонстрации своих цветов на бизань-гафеле, более того, даже не стала поднимать на топ грот-мачты гидон самого Сезара Кристиани: золотого Христа на красном фоне; но очертания и повадки этого каперного судна были известны всем до единого офицерам британского морского флота, так что можно было биться об заклад, что капитан этого проклятого корабля уже предвкушал, как отправит Сезара Кристиани и его экипаж на понтоны[87] Англии. Увеличить скорость «Финетты», оторваться от англичанина, исчезнуть из его поля зрения – другого выхода не было. Сезар, который знал свой корабль от форштевня до ахтерштевня и от киля до клотика мачты, приказал поставить все паруса. Марсовые поставили лисели и бом-брамсели, и судно словно расправило крылья. Видя, что и этого, пусть и крайне эффективного, маневра недостаточно, Сезар приказал сбросить за борт четыре из каронад, которыми была отягощена надводная часть «Финетты», и более рационально разместить груз; тюки и ящики полетели в воду, шесть 12-фунтовых пушек были спущены в трюм.

Несмотря на эти усилия, расстояние между «Финеттой» и английским фрегатом если и увеличилось, то на самую малость. Видя это, Сезар пошел на крайнюю меру. Плотники расклинили мачты и убрали пиллерсы; трюмные матросы слили все запасы питьевой воды.

Благодаря этим отчаянным усилиям «Финетта», облегченная, но уже почти не сопротивляющаяся волнам, резко рванула вперед. И вскоре моряки Императора увидели, как постепенно исчезает во мраке склонившийся силуэт большого фрегата, на борту которого, как без труда разглядел в свою подзорную трубу Сезар, канониры уже убирали приготовленные к бою орудия. Погоня, однако, еще не была завершена: не желая отказываться от преследования, враг из последних сил цеплялся за свою добычу, надеясь, что какая-нибудь морская фортуна отдаст «Финетту» в его власть. И фактически вследствие крайних мер, которые неприятель, судя по всему, тоже принял, с восходом солнца стало очевидно, что ожесточенный вражеский фрегат все еще не отчаялся настичь «Финетту», хотя расстояние между ними и увеличилось.

И все же столь упорное рвение не устояло перед опытностью Сезара и любовью капитана корсаров к свободе.

Вечером, после двадцати четырех часов изнурительной гонки, палубу «Финетты» огласило могучее «ура!»: на горизонте казавшийся совсем крошечным издали английский фрегат становился на новый курс. Когда он разворачивался, было видно, как сверкают стволы его пушек.

Лишь тот, кто плохо знал Сезара, мог бы решить, что капитан сейчас же перестанет поддерживать скорость. Он ее не сбросил, более того: изменил курс, чтобы обмануть неприятеля, вздумай тот вернуться. Так, уходя на восток, он все больше удалялся от берега, углубляясь в водную пустыню. Утром, обдумывая свое злоключение и оплакивая потерю всей питьевой воды, которую он вынужден был слить, Сезар определил местоположение судна, и лицо его омрачилось.

Здесь мы должны отметить, что нигде в своем рассказе, пусть и секретном, капитан Сезар Кристиани не указал ту точку, в которой он находился на рассвете 30 мая 1814 года. К тому же нужно уточнить, что в его «Воспоминаниях», уже не секретных, случай с английским фрегатом упомянут лишь вскользь и не представляет никакого интереса.