Повелительница стали

Когда псевдо-Кимора вступает в бой, их решимость ослабевает. Люди трепещут при виде нее. Некоторые колеблются в страхе, и этого времени как раз достаточно, чтобы враг взял над ними верх. Одного лишь присутствия этой женщины достаточно, чтобы вызвать еще большее смятение в битве, которую мы уже проигрываем.

Раздается ржание лошадей. Крики людей. Скрежет металла.

Боль и хаос.

Смерть. Так много смерти.

Все больше и больше врагов достигают вершины горы. Стрелы убивают любого, кто пытается отделиться от гущи боя. Меня и моих товарищей окружает больше красных туник, чем когда-либо. Скиро и Тазар, Маросса и Алгароу держатся рядом. Мы боремся всеми силами, что у нас есть.

Прямо в Алгароу попадает стрела. Сбивает его с ног прежде, чем он успевает сделать вдох.

Теперь, когда ее гласного стражника нет рядом, вражеский солдат вонзает меч прямо в незащищенный живот Мароссы.

С возмущенным выражением лица она поднимает глаза на противника.

– Грубо! – кричит она, прежде чем упасть на землю.

Скиро как громом поражен. Они с Тазаром бросаются вперед, отбиваясь от нападавшего.

Петрик замирает и смотрит на эту сцену так, как будто она не может быть реальной. Посох выпадает из его рук, но как только он соприкасается с землей, магия отправляет его обратно к юноше.

Наконец наши взгляды встречаются.

– Зива, пора, – говорит он.

– Нет, – возражаю я. – Я все еще могу сражаться. Мы все еще можем сражаться. Это еще не конец.

Но, к сожалению, мои слова далеки от реальности.

В конце концов, мы подавлены их количеством. Здесь слишком много красных туник. Принцесса умрет, если мы не доставим ее к Серуте. Мы должны положить этому конец.

Взгляд Петрика устремляется к подножию горы, где когда-то стояла настоящая Кимора.

Я смотрю в ту же сторону.

Военачальница исчезла.

Вероятно, присоединилась к драке.

Когда она достигнет вершины, ее победе ничто не помешает. Никому не сравниться с ней в битве на мечах.

– Шахта, – напоминает мне Петрик. – Забирай Темру и уходи. Мы прикроем ваши спины.

Я колеблюсь.

– Сейчас же! – приказывает Петрик, используя свой посох, чтобы повергнуть еще одного врага.

На краткий миг мои глаза встречаются с глазами Келлина.

Я хватаю Темру за руку, и вместе мы бежим.

* * *

Я никогда не подходила к шахте с этой стороны. На самом деле, я вообще никогда не приближалась к ней. Но, по крайней мере, я видела ее раньше – зияющая дыра в горе видна с южной окраины города.

– Ты знаешь, что мы делаем? – спрашиваю я, пока мы бежим, скользим и скатываемся по склону горы, по дуге пробираясь к нашей цели.

– Да, Петрик рассказал мне о плане.

– И?

– Мы еще не дошли до шахты.

Я издаю рык разочарования.

– Как я должна что-то делать, если я не знаю, что именно? Клянусь, если это какой-то трюк, который он придумал, чтобы вывести нас с тобой из боя…

– Тогда мы развернемся и умрем вместе с нашими друзьями.

– Сестер ради, Темра. Обязательно так легко относиться к смерти? Разве ты не могла сказать «Сразимся вместе с нашими друзьями»?

– Если это не сработает, борьба будет недолгой.

С этой воодушевляющей мыслью мы отправляемся на запад вдоль подножия горы в поисках шахты. Я знаю, что она где-то здесь.

Вот она!

Я ускоряю темп, стараясь не думать о Киморе, борющейся и без особых усилий убивающей наших людей.

Прямо у входа в шахту на земле рядом с кремнем и сталью лежит факел. Я зажигаю его, поднимаю повыше и захожу в затемненный проем. Темра идет следом.

Пустая колея на земле, предназначенная для шахтных тележек, уходит все дальше в темный туннель. Мы с Темрой становимся по обе стороны от нее, следуя все глубже и глубже.

Здесь пахнет землей, углем, сыростью. И чем-то еще, что я не могу определить.

– Как далеко нам нужно пройти? – спрашиваю я.

– Не знаю. Мы поймем, когда увидим.

Стены шахты голые – всю железную руду, которая была так близко к поверхности, уже извлекли. Мы идем еще дальше.

Я чувствую себя, словно туго закрученный винт. Как металл перед тем, как он достигнет точки плавления.

– Темра, я не знаю, сколько еще смогу это выносить. Мы слишком далеко от битвы, чтобы что-то услышать, но это только дает волю моему воображению. Я представляю себе все возможные способы, которыми люди могут сейчас умирать.

– Еще немного, – отвечает она. – Должно быть, уже близко.

И тогда я вижу это.

Стоящая на рельсах тележка. Она пуста, хотя и покрыта черным налетом.

Но за ней, по обе стороны от проема – уголь. Я наклоняюсь, чтобы осмотреть его, и тот запах, который я не могла определить, становится сильнее. На угле что-то блестит.

Масло.

Катализатор?

Я помню, что это слово было записано в тетради Петрика.

Мы с Темрой смотрим на протянувшиеся полосы рассыпанного угля. Они тонкие и, насколько я могу видеть при скудном свете факела, уходят в глубь горы.

– Нам нужно идти дальше? – спрашиваю я.

– Нет, мы на месте.

– Теперь я могу ознакомиться с планом?

– Да. Во-первых, тебе нужно его зажечь. По обе стороны.

Я прижимаю факел к первой полосе угля. Масло быстро воспламеняется, и огонь молниеносно спускается в туннель, освещая путь. Делаю то же самое с другой стороной.