Повелительница стали

– Я сейчас их соберу.

Сайдан смотрит на нас с Келлином, а затем оставляет Кимору под нашу опеку.

Хотя у меня по бокам висит новый набор магических молотов, это слабое утешение, потому что слева от меня теперь стоит военачальница.

Предатель Келлин стоит с другой стороны от нее, скрестив руки на груди. Он выглядит беззаботным, почти расслабленным. Как будто и нет никакой приближающейся армии. Как будто все, что происходит, совершенно нормально.

Почему никто, кроме меня, будто бы не понимает, что мы все вот-вот умрем? Почему я единственная, кто боится?

После долгого молчания, которое могло бы свести меня в могилу, Кимора разражается смехом:

– Забавно, как быстро все может измениться.

Ее руки скованы наручниками, и ей не разрешено носить оружие, но даже с учетом всего этого она много на что способна. Она может бегать. Может прыгать и делать все, что ей, черт возьми, заблагорассудится.

Мой взгляд останавливается на ее идеально работающих коленях. Коленях, которые я однажды раздробила своим молотом. Кимора замечает мой пристальный взгляд.

– Они завязали мне глаза. Привели какого-то мага, и тогда я полностью исцелилась. Полагаю, Скиро решил, что мне нужно быть способной к передвижению, если я хочу повести вас всех в бой.

Из моего горла вырывается какой-то звук. Стон отвращения. Способности Серуты были потрачены на нее впустую.

– Во время битвы может случиться все что угодно, – бормочу я. – Может быть, один из моих молотов выскользнет у меня из рук. Может быть, твой череп расколется надвое.

– Хотела бы я посмотреть, как ты тогда справишься с приближающейся армией, – отвечает она.

– Уж получше! Уверена, ты прикажешь людям делать то, что нас только замедлит.

Кимора обращает на меня полный равнодушия взгляд:

– Я отвечаю за свои слова. Я сказала, что в обмен на свою свободу сделаю все, чтобы задержать приближающуюся армию. Так и намерена поступить.

– А после? Ты просто-напросто откажешься от своих планов мирового господства? Просто прекратишь попытки выследить меня и других магически одаренных людей?

Ее улыбка равнодушна, но глаза полны злобы:

– Я не давала никаких обещаний относительно того, что я буду делать после.

– Если ты снова придешь за мной или теми, кто мне дорог, то на этот раз я убью тебя. Во второй раз ты не получишь пощады.

– Ты не возьмешь надо мной верх во второй раз.

– Это мы еще посмотрим.

– Хватит, – говорит Келлин. – Не дразни ее, Кимора. Сосредоточься на текущей задаче.

Она удивленно смотрит на Келлина:

– Почему ты все еще здесь? Я думала, ты наемник. Какую сумму мог предложить тебе Скиро, чтобы вынудить согласиться на самоубийство?

– Это не самоубийство, – перебиваю я. – Ты позаботишься о том, чтобы мы победили!

– Я никогда не говорила, что мы победим. Я сказала, что сделаю все, что в моих силах. Даже такие, как я, не могут в миг сделать солдат из необученных людей. Готова поспорить, что более половины этих людей получили должности в страже, потому что они выглядели впечатляюще, держа меч, а не потому, что у них есть какие-то реальные навыки обращения с ним. Кроме того, наши приготовления прошли бы намного быстрее, если бы вы двое начали помогать.

– Мы следим за тем, чтобы ты не наделала глупостей, – говорю я. – И ничто из того, что ты скажешь, не заставит меня отойти от тебя хоть на шаг.

– Как поживает твоя сестра? – спрашивает Кимора.

Я прищуриваюсь. Она думает, что Темра мертва, напоминаю я себе. Она пытается подтолкнуть меня к тому, чтобы я в гневе убежала или, наоборот, набросилась на нее, и она могла отобрать у меня оружие. Она понятия не имеет, что Темра жива и здорова. Потому что в это и правда сложно поверить. Эти раны были смертельными. Но теперь она знает, что есть волшебный целитель. Возможно, она сложила два и два…

Я игнорирую ее настолько, насколько это возможно, учитывая, что я все еще смотрю на нее.

Через некоторое время возвращается Скиро, рядом с ним идут Тазар и Петрик. Стражник встает между Киморой и принцем.

– Процесс пошел, – говорит Скиро нам с Келлином. – Больше ничего не остается, кроме как ждать.

Петрик медленно оглядывает свою мать, и я даже не могу себе представить, что он сейчас чувствует. Что бы я сделала, если бы моя мать оказалась предательницей и пыталась убить того, кого я люблю? Если бы приказала своим людям убить меня?

– Петрик, – говорит Кимора с торжественным кивком, как будто они только познакомились.

– Кимора, – произносит он.

И вдруг свирепая, бесстрашная военачальница на секунду сбрасывает свою маску безразличия. Лишь на мгновение. Если бы я не наблюдала за ней, как ястреб, то ни за что бы этого не заметила.

Я впервые услышала, как он обращается к ней по имени. Как будто он официально отрезал себя от нее, и она теперь тоже это знает.

Женщина отворачивается, и вот ее маска безразличия снова на месте.

Во дворе скопилось множество людей, и мы наблюдаем, как стражники пропускают их через портрет небольшими группами.

Думаю, не все довольны происходящим. Не всем хочется проходить через какой-то магический портал, о котором они впервые слышат. Надеюсь, Темра и Серута смогут убедить всех.