Повелительница стали

– Я просто подумал, что мы могли бы хорошо поладить.

– У меня уже есть кое-кто, – отвечаю я.

– Ах. Этот наемник.

– Да.

– Это серьезно?

Травы снова пульсируют из своего тайника в моем кармане.

– Очень, – удается мне выдавить из себя.

– Позор на мою голову. Что ж, дай мне знать, если что-то изменится.

А потом он уходит.

Что. Только что. Произошло?

– Все хорошо? – спрашивает Серута, когда принц уже давно ушел, а я все еще не сдвинулась с места.

Я прихожу в себя, но теперь в помещении стало слишком душно.

– Да, да, все отлично, – отвечаю я, затем опускаюсь на подушки на полу.

Эшпер по-прежнему не отрывает взгляда от стены. В одной руке он держит палитру с красками. Его пальцы измазаны засохшими пигментами, а за ухом торчит дополнительная кисточка.

– Зива, Эшпер. Эшпер, Зива.

Художник делает паузу, достаточную для того, чтобы оглянуться и кивнуть:

– Приятно познакомиться.

– Взаимно. Нам очень повезло, что у нас есть ты.

Он пожимает плечами:

– Я люблю рисовать.

Затем он откладывает свои инструменты, опускает использованную кисть в стакан с водой и крутится на месте, уделяя нам все свое внимание.

Ну, мне.

Он очень пристально смотрит на меня.

От этого у меня горят щеки.

– У тебя высокие скулы, – замечает Эшпер. – И твои веснушки! Мне потребовалось бы несколько дней, чтобы правильно их отразить. О, мне бы хотелось как-нибудь нарисовать тебя.

Я не могу подобрать слов.

– Он хотел сделать тебе комплимент, – объясняет Петрик. – Отметить твою красоту.

– Да, конечно, так, – соглашается Эшпер. – Ты уникальна. Такая высокая, я даже представить себе не могу, сколько краски мне пришлось бы потратить, чтобы перенести весь твой рост и детали на холст.

– Спасибо?

Это звучит как вопрос.

– Эшпер, ты ставишь ее в неловкое положение, – говорит Серута.

– Прости.

Он снова поворачивается, чтобы сосредоточиться на работе.

– Я никогда не умел ладить с людьми. Предпочитаю рисовать.

И я чувствую, как моя неловкость проходит.

– Понимаю, что ты имеешь в виду. За исключением того, что я предпочитаю металл.

Эшпер хмыкает в ответ. Он обмакивает кисть в несколько разных цветов и продолжает делать свои мазки.

– Разве тебе не нужно поехать на другие Территории, чтобы написать портреты и там? – спрашиваю я, уже заинтересовавшись его магией.

– Нет, уничтожены были только портреты в замке Скиро. Портреты в Вераке, Лиссаде и Орене уже есть. Мне просто нужно продублировать их здесь, и порталы будут работать.

– И они должны быть полностью идентичными? – спрашиваю я.

– Полностью.

– Как тебе удалось запомнить все детали?

– У меня просто такой разум, который никогда не забывает их.

– Это действительно очень раздражает, – добавляет Серута.

По мне невольно пробегает дрожь. Я не могу представить себе разум, который никогда ничего не забывает, в сочетании с тем, как я иногда зацикливаюсь.

– Когда я спасу наши жизни, добыв нам необходимую помощь через эти порталы, – говорит Эшпер, – посмотрим, как вы заговорите.

Серута улыбается:

– Твои порталы уже дважды спасли меня, друг. Не сомневаюсь, что они сделают это снова.

Эшпер снова хмыкает.

– У меня такое чувство, что вам всем троим удастся это провернуть, – говорит Петрик.

– Провернуть что? – спрашиваю я, задаваясь вопросом, был ли иной мотив для того, чтобы привести меня сюда. Неужели Петрик организовал все это по какой-то причине?

– Победу в битве, конечно.

Эшпер кивает.

– Я могу получить необходимую нам помощь с помощью своих порталов.

– А я могу исцелять наших раненых солдат, – отмечает Серута.

Они выжидающе поворачиваются ко мне.

Я смотрю вниз, мои пальцы уже сплелись вместе. Хотя у Скиро я выполняла свою работу в качестве обыкновенного кузнеца, у меня такое чувство, что это не то, чего они хотят от меня теперь.

– Я не могу дать то, что вы просите.

– Ты делаешь магическое оружие, Зива, – говорит Серута. – Разве ты не можешь сделать наших солдат непобедимыми в бою?

Но какой ценой? – хочу спросить я. Что произойдет, если один из этих солдат решит, что хочет сам править миром? Что произойдет, если это оружие попадет не в те руки? К слишком могущественному человеку?

Я причудливо продумываю идею оружия, которое самоуничтожалось бы после окончания битвы. Но невозможно рассчитать все настолько точно.

– От того, что я делаю, страдают люди. Мои способности не похожи на ваши. Живопись и целительство не приведут к разрушению всего мира, – пытаюсь объяснить я.

Я свирепо смотрю на Петрика. Он это знает. Он пытается запугать меня, выставляя на посмешище перед другими людьми? Он бы так не поступил, разве нет?

– Зива, – говорит Петрик. – Я не пытаюсь давить на тебя, клянусь! Всего лишь пытаюсь найти способ обойти твои оговорки. Я много думал об этом, а потом поговорил с Эшпером и Серутой. Эшпер может нарисовать что угодно, чтобы создать портал. Серута может исцелить все, что сломано в теле. Ты можешь колдовать над чем угодно, сделанным из железа. Почему это должно ограничиваться оружием?

– Потому что…