Поверь. Я люблю тебя

Некоторым родителям чудовищно трудно расстаться со своим эгоцентризмом. У них не получается выслушать своего ребенка, сосредоточиться на его реальности. Они без конца оправдываются, твердят «Я не хотел», «У меня не было такого намерения», «Я делала, как лучше», «Я была хорошей матерью». Я, я, я, они только о себе и говорят. Они испытывают чувство вины, извиняются, не в силах отключиться от сконцентрированности на себе, неспособные сосредоточиться на реальности другого. Такой эгоцентризм говорит о зацикленности на обороне от других и о глубокой нехватке внутреннего чувства безопасности. Если ребенок недостаточно верит в то, что сам же и говорит, у него еще сохраняется страх перед реакцией родителя, а это дестабилизирует последнего, которому недостает безопасности, и он старается защититься. Как вы уже поняли на этих страницах, родители в действительности защищаются не от «агрессивных нападений» или «обвинений» их детей, а от их же собственных страхов не оказаться на высоте, оказаться нелюбимыми, не найти своего места.

Когда я однажды настаивала, убеждая одну мать сосредоточиться на своей дочери – Франсуазе, то была удивлена, вдруг услышав от нее: «А как же я?» Вот демонстрация соперничества потребностей, в котором она, вероятно, участвовала уже давно. Такая мать всегда, несмотря на видимую самоотверженность по отношению к детям, ставила себя на первое место. Франсуаза же сама пришла ко мне с другой проблемой. Она была вылитой ее матерью. Франсуаза смутно чувствовала, что берет на себя ответственность за свою мать, а ее потребности не удовлетворены. Наш сеанс дал ей возможность подтвердить, что действительно она не чувствовала себя состоявшейся индивидуальностью. Ее матери не хватало еще слишком многого, чтоб осознать дочь как личность, отдельную от нее самой.

Ивонна, мама Матильды, тоже испытывала трудности с децентрализацией собственной точки зрения.

«Когда я была подростком, то не могла даже афишу повесить на стенку.

– Да, ты не могла повесить афишу. Я хотела, чтобы в доме все было чисто. Это была совсем новая спальня, свежевыкрашенная, и нечего было облуплять краску. Мне не хотелось запрещать тебе вешать афишу, но без нее было лучше и чище».

Ивонна не отрицает фактов. Но она не в силах увидеть, что ее действия могли испортить рост и расцвет личности дочери. Когда я настоятельно подчеркивала ей, до какой степени ребенок и особенно подросток нуждается в сотворении собственного окружения, она кивала головой, но больше подчиняясь моему врачебному авторитету, нежели из чувства эмпатии. Она не понимала. Вследствие этого она немногое изменила в отношениях с дочерью. Разве что продемонстрировала чуть большую осмотрительность, немного умерив критический пыл. Теперь она задумывается, прежде чем высказываться. На самом деле она не поняла и того менее прониклась. Зато сеанс оказался полезным для ее дочери, та увидела поведение матери с большей ясностью и смогла найти нужные слова, рассказывая о своей жизни.

Встречи с родителями – не волшебная палочка, меняющая вашу жизнь. Это этап, цель которого – позволить родителям и детям вновь обрести гармоничные отношения. Лечение травм зависит от эмоционального освобождения, а не от родителей.

Оба родителя Даниэля пришли, и потом пришли снова. Они включились в лечение своего сына. Несмотря на расстояние, они приезжали из провинции, кто-то один или сразу оба, чтобы побеседовать с сыном в моем присутствии. Даниэль немало узнал о своей жизни. Его родители признали свое слабодушие и поняли чувства Даниэля. Согласились и с тем, что он мог испытывать сильное чувство страха. Осознали всю меру его тревоги, когда он был малышом. И раскрыли ему объятия и сердца, может быть и неловко, зато искренне и по-настоящему. Однако эти сеансы не принесли Даниэлю облегчения. Родители плакали; он – нет. Его чувства были очень давно и глубоко скрыты. Осмелюсь предположить, что они почувствовали себя ближе к своему сыну. Они отметили улучшение отношений, но не настолько, чтобы сыну стало легче жить, а именно это они считали самым главным. Встреча с родителями не исцеляет ребенка. Она дает возможность примирения, исправления отношений. Исцеление ребенка – дело его самого.

Некоторые родители бывают потрясены, обнаружив, что не проявляли должного внимания к потребностям их детей, – они-то были уверены, что всегда превыше всего ставили потребности других, а уж детей-то и подавно. Бывает чрезвычайно больно открыть для себя, что вы нечасто видели своего ребенка, не всегда умели поддержать его, быть рядом в нужную минуту, выслушать, проговорить… Еще больнее видеть его профессиональные или любовные неудачи, болезнь, пристрастие к наркотикам или желание скорее умереть, чем поговорить. Тогда к ним неизбежно возвращается чувство вины.