Поверь. Я люблю тебя

С тех пор как родители четырнадцатилетней Клотильды развелись, она почти не видится со своим отцом. Это причиняет ей немало страданий. Каждый раз он обещает ей зайти. И каждый раз находит причину отменить визит, даже просто забывая встретить ее на выходе из коллежа. На приеме у терапевта Клотильда роется в сознании и наконец осознает реальность: отец не испытывает от общения с ней никакого удовольствия. Она не является приоритетной частью его бытия. И вот уже довольно давно она спрашивает себя: «Да любит ли меня папа?» Она пытается заставить его полюбить себя, делать ему приятное, успевать в школе, полагая, что он будет ею гордиться. И в то же время ненавидит его за то, что он не уделяет ей больше времени и внимания. Наконец, она осмеливается взглянуть правде в лицо: он ее не любит! Какое ошеломление. Какая боль. И при этом – какое облегчение! Больше нет напряжения, нет потребности всячески, и руками, и ногами, барахтаться для того, чтобы ему понравиться. Он не любит ее по причинам, от нее не зависящим. Нет ничего такого, что Клотильда могла бы совершить, чтобы он ее вдруг полюбил.

Такой отец способен сказать дочери: «Да нет же, я люблю тебя, но у меня нет времени, сама знаешь, так много работы». Вероятно, он даже себе не смеет признаться, что не любит дочь. Это неприемлемо с общественной точки зрения. И тем не менее такова реальность. Любить – значит проявлять заботу. Любить – это активный глагол! Этот отец не любит свою дочь, он не заботится о ней. Его не интересуют ее чувства. Он не слышит ее потребностей. Конечно, он испытывает известную привязанность к дочери, и, возможно, говорит себе, что любит ее. Если она в опасности, он за нее беспокоится[24]. Но в данном случае он явно не чувствует к ней никаких эмоций. Это отнюдь не означает, что он не может когда-нибудь ее полюбить, или что он не хочет ее любить. Но нынешняя реальность – когда он забывает ее у дверей колледжа, или не слышит ее потребностей, или не выражает эмпатии к ее чувствам, – ясно говорит, что он не в контакте с ее любовью к нему. Поняв своего отца в его мужской реальности, а не как неудовлетворяющего папу, Клотильда может продолжать любить папу, но у него больше нет власти наносить ей травмы. Уйти от идеализации – означает увидеть другого во всей сложности человеческой души и выйти из деструктивных отношений властвования.

Франсуаза, кажется, осознает, что мать ее не любит. Она охотно признается: «Мать меня не любила». При этом во время терапевтических сеансов она часто сердится, принимая вину на себя. Она защищает мать: «Я не имею права говорить, что она меня не любила. Ведь она говорила мне, что любит меня, и это должно быть так. Она меня по-своему любила…» Эта фраза донельзя раздражала меня. Как будто есть разные способы любить! Чему служит такая иллюзия? Нет разнообразных способов любви. Все дети нуждаются в нежности, внимании, ласке, выслушивании и уважении. Пренебрежение такими основополагающими потребностями не может быть признаком любви. А вот то, что любовь часто бывает подавляемой, – правда.

Я знаю одну женщину, которой восемьдесят шесть лет. Она утверждает, что любит своего сына. Доказательство? Его фотография стоит у нее в спальне. На ней он взрослый. А когда он был маленьким – она то и дело колотила его, на долгие месяцы оставляла малыша на попечение чужих, сама его не видя. Позднее он был лишен каких бы то ни было прав, ему запрещалось дружить, выходить из дому. Она часто наказывала его, запирая то в подвале, то в шкафу, то на чердаке. Все детские годы она обзывала его. Никогда не защищала от отца, который всегда его осуждал, явно принижал и жестоко порол хлыстом. Ей не хочется признавать, что она не любила его. Сейчас она состарилась и любит проводить с ним время, она гордится тем, кем он стал. И убеждает себя, что так любит его, своего обожаемого сыночка. Но отказывается говорить ему об этом. Скорее всего, это его бы напрягло. Она не хочет противопоставлять себя его правде. Кстати, она и забыла большую часть собственных поступков. А столкнувшись с напоминанием, иногда осуждает себя. Ведь она была так молода, когда он родился, слишком молода. Иногда она защищается: «В те времена принято было так воспитывать». Иногда перекладывает вину на другого: «Мой отец был еще жестче, а я ничуть не страдала». Из этого перекладывания заметно, что она, видимо, не имела понятия о том, что такое любовь. Она и сама воспитывалась в страхе, часто наказываемая и не слишком любимая.