Повешенный

По правде говоря, Уильям предпочёл бы сейчас находиться в своей клинике, осматривая очередного пациента, или в теплой постели, нежели стоять на крыше одного из невысоких кирпичных домов, коими были застроены выжженные пожарами окраины города в надежде на то, что это убережёт население от новых жертв. Он не был большим поклонником ночных прогулок, если они не сулили ему очередной порции честно заработанных денег, однако отказать он не мог, послушно играя свою роль в отведённой ему Аланом части пьесы. Пусть и невольно и неосознанно. Не подозревая обо всем, что ему сулит будущее.

Когда-то Уильям Белл был подающим надежды молодым врачом, проводившим почти все своё время среди жаждущих его внимания людей. Он был умён, скептичен и остроумен. В своё время никогда не был замечен в полиции, помимо своих непосредственных обязанностей, – до определенного момента своей жизни, – и снискал в своё время вполне неплохую репутацию среди местного общества, как один из подающих надежду начинающих врачей, пускай и использующего порой не слишком традиционные методы лечения своих пациентов. Уильям был тем самым врачом, о котором все мечтали, но который был слишком для тех, кому он служит, и для тех, кого он лечит. У Уильяма Белла было практически все, о чем он только мог в юности мечтать, и даже больше.

Пока в его жизни не появился Алан Маккензи.

Облачко едкого приторно сладкого дыма вылетело прямо в лицо Уильяму, отчего мужчина закашлял, тряхнул каштановыми волосами и зло сверкнул глазами на своего собеседника, нагло ухмыляющегося ему в лицо. Уилл не мог сказать, что именно его привлекало в Алане Маккензи, как и не мог сказать, почему тот выбрал именно его, Уильяма, для своих разговоров перед камином, на крыше здания, за столиком в кафе, для своих весьма таинственных и пугающих откровений и решений на грани фатальности, за которые Уилла ещё долго будут преследовать ночные кошмары.

С Аланом Маккензи Уильям был знаком не так давно, однако у молодого врача уже довольно продолжительное время складывалось впечатление, что он знает этого мужчину практически всю свою жизнь, что этот таинственный и непонятный для него Алан всегда был рядом с ним, а не появился в его жизни при не менее странных и таинственных обстоятельствах. Алан выглядел не старше Уильяма и всегда походил на одного из тех смазливых актёров, которых можно было видеть на экранах кинотеатров, что своими голосами сводили с ума не один десяток томно вздыхающих красавиц, боготворящих не так давно пришедший в кинематограф звук. Алан, казалось, был не старше Уильяма, однако в его глазах Уилл все время видел отпечаток долгих прожитых Аланом лет, идущих вразрез с миловидной внешностью юноши.

Алан Маккензи тянул к себе Уилла и пугал одновременно.

Казалось, что вопрос Уильяма немало рассмешил Алана, потому как тот продолжал смеяться, кутаясь в дорогое черное пальто, на котором, Уилл мог поклясться, определенно были следы крови только что расстрелянной у входа в неприметное кафе семьи одного из подельников самого Алана. Уильям не был знаком с ними, но тем не менее испытывал давящее на плечи липкое чувство ответственности за их жизни, перечёркнутые рукой всего одного человека. Алан же, судя по всему, уже очень давно не испытывал мук совести за совершенные преступления.

Алан не спешил пояснять брошенные им слова, затягиваясь едким ядовитым дымом, кружащим Уильяму голову, и глядя на ясное ночное небо, какого Уильям уже давно не видел в этих краях. Уилл не мог сказать, что отражалось в этот момент на лице Алана, но промелькнувшая пугающая тень, показалась молодому врачу отдалённым призраком боли или сожаления, что было довольно удивительно видеть на лице обычно бесстрастного и пугающего своим спокойствием юноши.

– Зачем? – спокойным и даже несколько отстранённым голосом спросил Уильям; вопрос крутился у него на языке уже довольно долгое время, но мужчина все никак не мог найти в себе силы, чтобы задать его, чтобы спросить Алана об этом. – Неужели это действительно было так нужно?

Алан удивлённо изогнул бровь, неожиданно поджав губы и стряхнув с самокрученной сигареты пепел прямо на собственные новенькие ботинки. Было видно, что он не горел особым желанием отвечать на вопрос Уильяма, но все же тёплое облачко пара вырвалось изо рта молодого мужчины, прежде чем он полностью обернулся к Уиллу и заглянул в тёмные глаза своего собеседника.

– Ты испытывал когда-нибудь чувство вины, что разъедало тебя изнутри, что сжигало тебя, доводило до безумия и заставляло совершать то, чего ты никогда и не мог себе представить? Чувствовал ли ты когда-нибудь себя беспомощным перед насмешками судьбы, повлиять на которую ты просто не в силах, как бы тебе этого не хотелось и сколько бы усилий ты не прилагал? Хотел ли ты когда-нибудь извиниться, но не мог этого сделать? Знаю, что да. И много раз.