Повесть о дупле Уцухо-Моногатари. Часть 1

Написав это письмо, она вручила его старухе, и та отнесла его Масугэ.

Старый губернатор думал, что она принесла ответ на его письмо, но, увидев почерк кормилицы, отбросил бумагу не читая.

— Эта кормилица просто воровка! — завопил он. — Ты говорила, что непременно принесёшь письмо дочери левого генерала, а принесла письмо, неизвестно кем написанное. Не хотите ли вы обмануть меня, обвести вокруг пальца? Ты обещала, что дело будет сделано. Возврати же немедленно два коку риса, которые я тебе дал. Ты лгала мне, ты украла моё добро! Я сейчас же подам на тебя жалобу государю.

Он приказал стянуть ей верёвкой волосы, связать руки за спиной и привязать её к большому дереву.

— Прошу вас, посмотрите ещё раз на это письмо, — запричитала несчастная женщина. — Кормилица пишет вам о ваших делах.

Подобрав брошенное письмо, Масугэ прочитал его и побежал во двор к старухе:

— Ну, голубушка, погрешил я против тебя. Думал, что письмо от самой девицы, но по почерку вижу, что нет, и поэтому накричал на тебя. А это Накадоно сообщает мне, как идёт дело.

Он сам развязал бедную женщину и, приказав расстелить на веранде циновки, усадил её и начал угощать. Он дал ей два коку риса и десять штук полотна.

— Когда я женюсь на девице, я дам тебе тысячу штук узорчатой ткани и парчи, — пообещал он. — Забудь о том, как я несправедливо поступил с тобой.

— Большое спасибо за подарки. Но когда вы приходите в гнев, то связываете людей и требуете назад подаренное. Если вы и впредь ошибётесь, как сегодня, то опять произойдёт то же самое. Вот когда дело будет сделано, тогда и жалуйте узорчатую ткань и парчу.

Услышав её слова, Масугэ опять загорелся гневом и начал браниться:

— Да как ты смеешь со мной так говорить! Смотри, свяжу тебя снова! Не нужна мне твоя помощь! С моим богатством я и сам добьюсь своего!

Старуха убралась восвояси.

После этого Масугэ пригласил к себе Тономори, старую служанку из дома Масаёри, и рассказал о своих мечтах.

— Это очень легко устроить, — заверила его Тономори.

— Если ты мне устроишь это дело, я посажу тебя на свою седую голову[284], — обрадовался губернатор и подарил ей десять штук узорчатой ткани и двадцать связок монет.

* * *

В один из этих дней советник Санэтада вызвал Хёэ, чтобы поблагодарить её:

— Недавно ты доставила мне большую радость: уговорила свою госпожу написать мне, и я очень быстро получил от неё ответ. Это было как раз в то время, когда я на горе Хиэй молил богов, чтобы они помогли мне забыть её.

— Вы так долго не показывались, что моя госпожа и даже сам генерал стали беспокоиться, куда вы пропали. А вы в это время, оказывается, совершали паломничество в горы!

— Когда душа моя спокойна, я могу нести и службу во дворце. Но сейчас я думаю, что мне не надо больше жить на свете, для кого же мне ходить туда? — ответил он.

В письме к Атэмия он писал:

«Сразу же хотелось мне ответить на Ваше письмо, которое получил, будучи в горах… Ах, когда же воздвигнется гора из пылинки?[285]

Так много пылинок на свете,

Что, все их собрав,

Воздвигнешь новую гору Атаго.

Ещё больше горестных вздохов

В сердце моём гнездится»[286].

Он вручил письмо Хёэ:

— Отнеси это твоей госпоже и постарайся принести от неё ответ. Твоя беспредельная доброта доставила мне такую большую радость, прошу и впредь вкладывать душу в это дело.

— Я бы тоже хотела, чтобы сбылись ваши мечты, — ответила Хёэ. — Но сдаётся мне, Атэмия уверена, что вы уже женаты.

— У меня никого нет, даже чтобы зашить прорехи в платье, — вскричал Санэтада. — Погляди хорошенько!

Приказав принести платье из лощёного узорчатого шёлка, вышитую шёлковую накидку и штаны на подкладке[287], он вручил их Хёэ и написал письмо:

«Нет никого в доме,

Кто бы зашил

Платье из тонкого шёлка.

Горький удел мой оплакав,

Всё в прорехах его надеваю».

— Тяжело видеть такие прорехи, — вздохнула девушка, —

Уже платье порвалось.

Забыли вы ту,

Кто встарь его шила с любовью.

К новым клятвам

Вас манит неверное сердце.

Не думаю, что Атэмия взглянет на ваше письмо. Опять будет она бранить меня, что беру поручения. Вряд ли в будущем смогу я выходить из покоев по вашему зову.

— Как это больно слышать, — пригорюнился Санэтада. — А ты не говори Атэмия, что виделась со мной.

— Вы слишком боязливы, — заметила девушка.

Они ещё долго разговаривали, и наконец она ушла в дом.

Хёэ вручила своей госпоже письмо Санэтада и рассказала о разговоре с ним. Атэмия на это письмо отвечать не стала.

Вскоре Санэтада подошёл к веранде дома, в котором жила Атэмия, и вызвал Хёэ.

— Ну, что? Передала ли ты своей госпоже то, о чём мы говорили? — спросил он.

— Я сразу же ей всё рассказала, но она ничего не ответила.