Повесть о гомункуле. Фэнтези-роман

Въехав обратно, Рафаэль первым делом проверил свой подвал, где таилась запечатанная лаборатория. Он не стал разбираться, что за видение было у той женщины. Была ли эта святая покровительница города, которой часто молилась его мать, или же сработал один из магических замков, наложенных на двери. Теперь Рафаэль был снова дома, теперь он снова мог спокойно заниматься алхимическими опытами, практическими и духовными, и продолжать изучать астрономию…

Глава 5

Такая весна у Людовика была только раз в жизни. Каждый месяц, как меч палача, отрубал прежнее течение дней навсегда, не давая повернуть. В марте пропал его младший брат. Именно пропал, ведь не было найдено тела на месте того мерзкого ритуала, который проводил принц. Взрывом раскидало в стороны куски от деревянного стола, служившего алтарем. Но не было найдено ни одного ошметка одежды или плоти. «Демоны его унесли», – шептались все, от кухарок и стражников, до фрейлин королевы и подручных Генриха Черного. Но Людовик верил в то, что его братец сам схватил за рога несчастного жителя преисподней и заставил унести себя неведомо куда. Впрочем, он был почти прав.

А дело было так. В одну из ночей случилось лунное затмение, полное, что бывает весьма нечасто. Франциск не планировал операцию под это явление, но именно в эту ночь черная луна закрыла белую луну. Ночью, заранее, на редкость вежливо, он упросил нянек и служанку не спать в его комнате, и на всякий случай запер дверь. Затем маленький маг вытащил на середину комнаты свой письменный стол. На счастье он был достаточно легким для тонких рук ребенка. Стол вскоре был покрыт новенькой скатертью, исписанной фразами на трех языках при помощи угля. На центр стола Франциск положил свой золотой медальон, давно забранный из магазина Абдулы, поставил кубок, стащенный из столовой. У него не было жезла, а потому он соорудил его из палки, найденной в саду у старого дуба.

В то время, когда Франциск закончил приготовления и начал читать специальную молитву перед призывом (а кого именно собрался он звать, осталось тайной), по тихому коридору шел Генрих Черный. Его занимали свои собственные мысли, и ступал он по привычке тихо и аккуратно. Вдруг он услышал громкий хлопок, увидел, как греческие герои-аргонавты на фресках кусками летят в стену напротив. Вместе с ними и Генриха Черного с силой швырнуло об стену, он поднялся, сел на пол, и некоторое время смотрел молча перед собой. Сначала появились горничные, широко открыли рты, но тот их не слышал, ни звука. Потом появились и придворные, и сам король. Подходили к нему, трясли за плечи, потом взяли под руки и отвели в одну из комнат, где Генрих и пришел в себя через час.

Он подробно рассказал Королю об увиденном. Тот слушал, расспрашивал, и искренне интересовался, как здоровье самого начальника Тайной стражи. Во время этой беседы Генрих поймал себя на мысли, что для его патрона судьба сына была ожидаема, что тот знал или чувствовал беду. Но промолчал. На следующий день он все внимательно осмотрел, сделал записи, расспросил людей. Никто ничего не слышал, стены были достаточно толстые и поглощали многие звуки. Затем эту комнату убрали, вынесли всю старую мебель, поменяли картины и заменили пол. Но жить там никто не стремился, и злополучная детская стала обрастать легендами и мрачной славой. Весна продолжалась уже без второго принца.

Апрель принес грозы с яркими молниями и шумящие дожди. В один из таких вечеров, когда Людовик сидел в своем собственном кабинете и, как обычно, занимался бумагами, вдруг казенные строчки перекрыл образ Дианы. Весна будила в нём мысли и чувства, до этого неизведанные, и потому манящие. Правда, принц ловил себя на мысли, что чарующие бархатистые глаза красавиц увлекают его лишь на миг. Он быстро пресыщался одним только любованием. Долгая привычка ждать только Диану, одну её называть «своей» сделали своё дело. В тот же день Людовик написал письмо невесте, и отправил его гонцом.

Ожидая ответа, он вспомнил свою старую, позабытую идею, и она вдруг не показалась ему безумной или неисполнимой. Эта мысль застигла его в вечернем саду, когда он сидел под своим любимым деревом, на котором проводил дни ребенком и однажды высмотрел заговорщиков. Лицо принца выражало отрешенность, что обычно у молодых людей значит любовь или философствование. К нему тихо приблизился Мастер Рафаэль.

– Добрый вечер, мой сеньор, – он встал рядом с принцем, – неужели в вашем сердце теперь не только наука и государство? – хотя последнее Рафаэль заметил давно.

Людовик чуть смутился, но не ответил на этот вопрос.

На небе появились первые звезды.

– Я много о чем думал, – он сделал своему преподавателю жест рукой, – присаживайтесь.

– И о чем же?

– Я хочу создать гомункула, – просто и прямо ответил принц.

Вечер не перестал быть тихим и приятным. По-прежнему сверкали первые звезды. Томно стрекотали сверчки. Однако для мастера Рафаэля вечер переменился, разговор застиг его врасплох. Вот так просто было объявлено о создании человека не обыденным образом.

– Это весьма сложно, – тихо проговорил маг.