Повесть о гомункуле. Фэнтези-роман

– Доброе, – она откинулась на спинку стула, саламандра растворилась в огне.

– Как началось твоё утро? – спросил Людовик, усаживаясь рядом.

– Я ещё не завтракала. И, как ты видел, позвала саламандру.

– Нет, не видел. А было бы любопытно посмотреть на неё, – засмеялся Людовик.

– Лучше открой окно и посмотри на город, – посоветовала Розалия.

Людовик распахнул окно и пару минут вглядывался в густой туман, поглотивший прохожих, знакомые дома и извилистые улицы.

– Что-то странное вон в той стороне, – указала он рукой, когда гомункул поднялась и встала рядом, – там будто много призраков.

– Их всего три, и это не призраки. Какие-то чудовища, как горгульи с крыши собора. На них похожи. Но странно то, что я заметила их ровно в полдень. Звон главного колокола им был не страшен. Ведь время их – ночь, а не день!

– Такой туман, можно и спутать, – веселое настроение Людовика пропало.

Розалия взяла бутылку вина со стола и налила в два бокала. Это вино еще утром принесла Лизет. Пить здесь простую воду было не принято. Реки в те дни несли грязные воды, в них выбрасывали все, что только могли.

– Выпей, а то ты совсем погрустнел, – улыбнулась она, – надо бы выяснить, что это за место и проследить за ним.

– Ещё и это, – все тем же голосом говорил он, – вино не помогло.

Но второй бокал помог. Наконец Людовик сообщил Розалии, что завтра поведет её в церковь, ведь будет воскресенье. Это отличный момент первый раз ей выйти из комнаты. Да, ведь сегодня она так и просидит одна. А после он представит её узкому кругу. Во время же коронации – всему двору.

Не замечая того, Людовик хотел было выпить третий бокал, но Розалия аккуратно выпроводила его из комнаты. Ей было нужно одиночество.

Она принялась расхаживать по своим маленьким покоям, с бокалом алого вина, потом остановилась у окна, распахнула рывком шторы и стала неподвижно смотреть на горизонт черного неба. Там шевелились тени, росли, и скоро стали видны силуэты кавалькады, летевшей по ветру. Впереди всех парил всадник в обсидиановых латах на белесом коне. Он опустился очень низко, и конь огненным копытом задел черепицу крыши дома. Она упала, прохожие внизу увернулись и перекрестились: «Какой ветер!». Рядом с ним летел человек с хвостом змеи. Он пощелкивал кончиком хвоста, ведь его хотела укусить крылатая собака. Её глаза светились как факелы. И когда она поворачивала морду, была видна тень трехглавца на черном драконе. За ними следовали другие духи, плохо различимые, движениями похожие на дым костра.

Их полет был завораживающе красив и отвратителен одновременно. Розалия смотрела, как они кружат над городом, как облетают шпиль собора и как движутся прямо на дворец. Она не боялась, и ждала, что сейчас они влетят сюда, не обращая ни капли внимания на защиту. Но кавалькада пролетела мимо, своим путём. А после них мороз стал ещё сильнее и пошел снег.

То было начало зимы.

Глава 13

На утро воскресенья, как и было обещано, Людовик взял её с собой на службу в соборе. В такие дни простой народ сходился не только для молитвы, но и посмотреть на своего короля, да потом посудачить о свите. Зимой дел и событий было поменьше, чем летом, и каждый развлекал себя как мог.

Розалию усадили в небольшую карету вместе с молодым пажом, сыном одного барона. Хоть ехать было недолго, он занимал красавицу рассказом о городе и искренне краснел. За ними выстроились в ряд ещё несколько карет, в одной из которых сидел вездесущий Генрих Черный. Он уже знал о приезде герцогини Розалии, но вежливо ждал официального представления.

Вскоре кареты простучали по мощеным дорогам все отведенные десять минут, и остановились у собора. Здесь уже стояла толпа горожан, пришедших в своих пестрых праздничных нарядах, какие часто одевали на воскресную службу. Она разомкнулась, когда несколько всадников закричали, чтоб дали место Королю. Остановились запряженные кони в красных попонах, пахнули паром, ведь воздух наконец-то стал схватываться морозом. Отворились дверцы, и красивые дамы и кавалеры стали выходить из них. Первым оказался у порога собора Людовик, ведя под руку своего отца, прямого и гордого, скрывавшего от народа свои глаза. Затем шел Генрих Черный, один, как и всегда. И только после нескольких герцогов и министров шла Розалия, под руку со своим попутчиком.

Гомункул входила под стрельчатые своды собора с удивлением, переходящим в тихий восторг. В её голове вставали сцены, уже виденные здесь, но она гнала их прочь. «Не желаю! Сама, сама хочу почувствовать», – восклицала она про себя.

Со стен собора, с расписанными мантиями и покрашенными глазами, смотрели вниз фигуры правителей и героев прошлого. Каждая имела свой цвет одежд: красный, синий, желтый, серый, коричневый, зеленый или фиолетовый. У алтаря, возле скамей и стен стояли вазы с цветами, что выращивали в особых оранжереях монахи. Свисали с потолка полотнища с королевскими гербами. Цветной свет, проходящий через витражи, падал на пришедших людей, и без того нарядно одетых. Казалось, что все здание невесомо, и вот-вот поплывет как корабль.