Повесть о гомункуле. Фэнтези-роман

Розалия села на скамью и погрузилась глубоко в свои мысли. Она, гомункул, здесь… Как же было это странно ей. О, о многом она думала, пока не закончилась служба. Выходили из собора в том же порядке, как и вошли, так было установлено. Оказавшись на улице, Розалия будто проснулась – тонкий слой снега закрыл серую мощеную дорогу и каменные дома. Холодный ветерок дул ей в лицо и румянил белые щеки.

– Зима! Зима пришла! – кричали дети, бегавшие поблизости.

Красивый паж помог сесть Розалии обратно в карету, галантно поклонился, бросил взгляд на свою спутницу, и захлопнул дверцу. Вскоре все вернулись во дворец. Собственно, саму новую даму в свите заметили только несколько человек.

Вечером того же дня Людовик представил Розалию своему отцу и Генриху Черному. Король прислушивался к новому человеку при дворе, а Генрих присматривался. Через пару дней последний встретил будущую герцогиню в одной из галерей, конечно же, случайно.

Они приветствовали друг друга со всей придворной галантностью, а после стали беседовать.

– Все сейчас готовятся к коронации. А вы прогуливаетесь совершенно одна, – заметил Генрих Черный.

– Я и так знаю, что одену на церемонию. Сейчас мне интересней посмотреть на картины. Чуть раньше мне встретился художник. Он написал несколько из них. Так он утверждал, что эти полотна переживут века. Вот я и смотрю на них. Все эти лица, жесты, чувства… И правда, переживут своё время.

– У вас наверняка была большая коллекция живописи, – не без интереса поинтересовался её собеседник.

Розалия начала медленно двигаться вдоль галереи, тот следовал за ней.

– Вовсе нет. Я жила в очень старом замке. И там висят трехсотлетние гобелены. Новых картин нет, и не было.

– Тогда поистине странно! Порой новые люди из дальних мест носятся по дворцу и удивленно смотрят на все. Пытаются завязать дружбу со всеми. А вы так спокойны.

– Я непременно с кем-нибудь ещё познакомлюсь. Пока что только краткие приветствия, и всё. Все эти люди только и смотрят на мои глаза.

– Подобных зрачков ещё ни разу здесь не видели. У вас лунные глаза!

– Спасибо вам! А то все звериные, звериные. Нет, люди этого не говорят. На их лицах написано всё… Всё, что они скрывают, – спокойным глубоким голосом говорила девушка.

– Розалия, вы весьма умная и красивая. Скоро наживете себе врагов, – предупредил Генрих Чёрный. От всего сердца и огромного опыта.

– И скоро наживу себе друзей, – заметила Розалия.

На этом они попрощались и разошлись.

Почти все время до коронации Розалия проводила в своей комнате, желая провести это время в тишине. Горничная Лизет приносила ей питьё и еду, помогала одеваться, входила и выходила, не задавая вопросов. Она же принесла несколько томов из библиотеки Людовика. Гомункул же либо находилась в раздумьях, часто положив книгу на колени, или смотрела в окно. Перед ней лежал город, правый берег которого был знаком в подробностях, в котором она была лишь единожды, не считая приезда во дворец. Розалия знала, что вон там домик Мастера Рафаэля, здесь усадьбы баронов и герцогов. Вон там рабочий район, а вот здесь Квартал Ведьм, рядом Собор. Ей иногда было досадно от мысли, что она знает слишком много, отчего собственных воспоминаний было пока что мало. Но, как она начала недавно замечать, отнюдь не вся память передалась ей от Людовика. Некоторые части его биографии она не знала, на них как бы лежало белое пятно. Да и не всё во дворце ей было знакомо, хотя принц знал тут каждый угол.

Розалия следила за горгульями, которых увидела в первый день своего пребывания здесь. Но теперь они не появлялись. Только раз, одна из них сидела на крыше дома как сторожевая собака, на задних ногах. Близко к дворцу они подлетать не пытались, но Розалия чувствовала, что скоро соберется стая чудовищ, и невидимым сонмом двинется сюда. И защитная линия у забора может не спасти.

Так вечером распахнулась потайная дверь, и в комнате оказался Людовик. Единственная свечечка еле доставала своим светом до него. И потому только одна половина лица имела очертания, вторая же исчезала в темноте. Розалия тогда подумала, что, может, он сядет на кровать, и они будут беседовать о чем угодно. Но Людовик, ничего не говоря, взял её под руку и повел по тайной лестнице. У него с собой оказалось два плаща, в них они и закутались. Две фигуры выскользнули из бокового крыла дворца и по хрустящему снегу отправились вон.