Повесть о гомункуле. Фэнтези-роман

Генрих Черный широко шагал по своей комнате. Его мысли сейчас занимала герцогиня хрустальных цветов, как метко называли во дворце Розалию. Странно, странно, думал он. Эта красавицу, способную если не читать мысли, то явно понимать их, абсолютно не заботили реальные дела государства. Ведь недавно на главной городской площади повис в петле шпион не последнего десятка, выслеженный людьми Генриха Черного. Он давно шнырял по углам, пока не попался на какой-то глупости. И все же, Розалии эта суета была не нужна. Она даже не пошла посмотреть на труп, как это сделали некоторые придворные, устроив из простой прогулки пышный выход.

Порой Генриху казалось, что она из другого мира, и этим скорее интересуется, чем живет в нём. А этот мир? Он тяготил её, так посчитал он. Её привычка бродить по ночному дворцу и подолгу в одиночку стоять у окон… Генрих не замечал влюбленности, за этим лежали другие чувства. И глаза. Порой Генрих замечал, что они светятся бледным светом. И, он готов был поклясться, что иногда Розалия совершала невероятное. Так, стоя посреди коридора, она вдруг могла оказаться в его конце или в начале. Он следил за этой герцогиней и ничего не понимал. Впервые в жизни.

Тут в комнату вошел юноша в дорожной одежде, неприметный, и без каких-либо церемоний вручил Генриху Черному два конверта. Один был явно полит дождем, отчего распух по краям, второй был сух, видно, только что написан. Во время донесений у себя дома Генрих не терпел условностей.

– Благодарю, – сказал он гонцу.

Любой мог бы подумать, что этот молодой человек слишком прост и наивен. И думали, в то время как тот смерил их глазами и уже знал, что они скажут и сделают.

Первое письмо было от сына Генриха, Александра. Отец просил писать его обо всем интересном, что случается в ставке. Из крупных событий оказалось только приезд главы соседнего гарнизона и похищение ребенка в селе у замка, что теперь принадлежал Розалии. Труп нашли, и это было бы простым делом. Но тело было словно высушенным, как труп, забытый в пустыне. И это пугало молодого командира, а еще более – народ в деревне и солдат.

Во втором письме аналогичный случай, уже от осведомителя Генриха. Рядом с тем же селом. Проклятущий снег мешал прямо сейчас начать искать, или отправить солдат на это. Оставалось ждать весны и думать, думать… От всех событий пахло чертями, что раздражало Генриха. Он привык раскладывать в своём уме и не верить в бесовщину.

До весны оставалось время. Хотя Розалия порой считала, что природа застыла и умерла. Какое возрождение посреди этих безграничных снегов? Но ночами они становились черными, скрытые тучами, что пригнали зимние демоны, а в небесах не светила ни одна звезда. Они, соединение человеческого тела и зверей всех видов, теперь носились под густым пологом зимних облаков. А весь город – это их склеп. Здесь демоны залегали на день, таясь в темных переулках, чердаках и подвалах, чтобы ночью снова взлететь и носиться в свистопляске. Это все видела гомункул по вечерам, когда и без того неяркий дневной свет таял, и она видела этих созданий сумасшедших древних богов. Дворец для неё становился склепом, где живут лишь тени, забывшие покинуть мир живых. Она начинала бродить по залам, коридорам, смотря больше не по сторонам, а вглубь себя. Раз во время такой прогулки её увидел Арман.

Он спустился в сад, желая немного прогуляться в одиночестве и подумать о своей новой жизни. Там, среди черных изогнутых яблонь, стояла Розалия. Она простирала руки к луне, ловя ускользающий бледный свет. На её щеке лежала слезинка, отливающая холодным светом в зимней ночи. Её глаза слегка светились изнутри серебристым светом. Арман решил не беспокоить её и пошёл прочь. Но в тот момент он решил чаще беседовать с ней, почувствовав сильную тягу к этой таинственной женщине. «В наших судьбах есть нечто общее», – рассудил он.

Следующий день выдался на редкость солнечным, тучи были разогнаны, и над городом распростерлось бледно-голубое небо. Розалия сидела в библиотеке верхнего этажа замка, читая один из весьма старых переводов «Ключей Соломона». За ней, в небольшом окне, были видны крыши и шпиль собора. Небо было чисто от всех ночных кошмаров, и оттого на сердце Розалии лежало умиротворение. Пришел Арман в своем черно-серебристом наряде, высокий, наконец научившийся распрямлять плечи. Он поздоровался с Розалией и сел рядом на бархатный стул. Розалия как раз дошла до места изготовления зеркала предсказаний.

– Вот, посмотри сюда, здесь ошибка, – указала герцогиня в текст.

– О, вижу, – подтвердил утверждение Арман, – предлагаю позже переписать книгу. И, решив воспользоваться случаем, спросил:

– Если честно, мне до сих пор не понятно, как легко ты привела меня во дворец. Почему?

Они перешли на «ты» незаметно, это нравилось им куда больше официальных обращений.

– Ты мне интересен. К тому же не оставлять же тебя там, где тебе не место, – Розалия подняла глаза на него. Про остальные свои думы она промолчала.

– А ведь я мог бы быть шпионом, или попросту вором, – улыбнулся Арман.