Повесть о первых героях

Самолеты взяли курс на север. Примерно на полпути Алексеев стал отставать. Молоков убавил скорость, но все равно машина Алексеева скоро исчезла из виду. Вероятно, это произошло потому, что Молоков шел на большей высоте, чем Алексеев, а сила встречного ветра на разных высотах была различной.

В результате все три корабля шли самостоятельно. Погода им благоприятствовала.

Штурман Молокова Ритсланд каждые тридцать минут определял по солнцу местоположение самолета. Наконец он доложил командиру, что через пять минут машина будет у цели.

В лагере на льдине ее так ждали, что был даже объявлен конкурс с премией: кто первый заметит самолеты, получит стопку коньяку. Премия не досталась никому. Все сразу увидели далеко на горизонте едва заметную точку.

Казалось, что воздушный корабль возьмет правее и проскочит льдину. Я попросил Кренкеля дать указание самолету взять немного левее. Растущая на глазах точка изменила курс и пошла прямо на нас. И вот оранжевый самолет кружится над льдиной.

Как всегда, Молоков безукоризненно посадил машину.

Его обнял начальник экспедиции Отто Юльевич Шмидт:

— Вы замечательно привели свой корабль, — сказал он.

— Замечательно точно! — подхватил Спирин.

— Добро пожаловать! — приветствовал новых гостей «хозяин» Северного полюса Иван Дмитриевич Папанин. По такому радостному случаю он достал из своих запасов и открыл бутылку лучшего коньяку.

…Алексеев сел в 17 километрах от полюса. Он прилетел к нам на следующий день. Мазурука мы ждали до 6 июня…

ПЕРВЫЕ ШАГИ ПИЛОТА

Молоков просто не мог не долететь. Это было не в его летных правилах. Такой уж он пилот. Он летает с трезвым риском, точным расчетом и любит говорить: «Если не надеешься на машину и не доверяешь небу, — не лети».

Василий Молокой летал, пожалуй, больше нас всех, удивляя особой выдержкой, умением выжидать, большим пилотским мастерством. Терпение и упорство дали ему очень много. Если бы он, независимо от погоды, слепо рвался вперед, то вряд ли долетел бы до лагеря Шмидта. А он один вывез больше всех челюскинцев.

Молоков начал летать, когда летчик был сам и столяр, и маляр, и механик. Он собственноручно обслуживал и ремонтировал свою машину. А самолеты были старые, тяжелые, продырявленные, наспех залатанные. Не хватало всего. Тряслись над каждой каплей горючего, над каждой ложкой касторки, заменявшей машинное масло. И все-таки эти «воздушные аппараты», как их тогда называли, сослужили службу революции. В годы гражданской войны красные военлеты, и в их числе Василий Молоков, поднимались в небо на этих «гробах», били с них врагов, с помощью листовок вербовали друзей среди насильно мобилизованных солдат белогвардейских полчищ и войск иностранных интервентов.

До того как стать воздушным бойцом, он сражался в пешем строю, был и моряком.

Революция застала солдата царской армии Василия Молокова в штрафной роте. Он попал сюда как недисциплинированный и «упрямый», за отказ чистить сапоги взводному. Штрафники строили ангар для аэропланов на острове Нигербю в Финляндии.

Молоков выгружал лес, копал землю, когда случайно узнал, что авиационным механикам нужны пять помощников. Брали солдат, умеющих слесарить и окончивших сельскую школу. Василий был слесарем со стажем. С тех пор как его, одиннадцатилетнего, мать привезла из деревни в Москву, он сам себе зарабатывал на жизнь. Одно время на фабрике Вася был помощником механика нефтяного двигателя. А вот с грамотой дело обстояло хуже. Мальчик не учился в начальной школе ни одного года, не умел ни читать, ни расписаться. Однако, явившись на экзамен, подумал: «Авось пронесет». Очередь его была последней. Офицеру-экзаменатору надоело расспрашивать солдат, кто что умеет. Он устало ткнул пальцем в три куска — железяку, медяшку и деревяшку — и спросил, что это такое. Конечно, Молоков ответил правильно.

— Слесарное дело, значит, знаешь. Ну, иди… принят…

Молоков попал в помощники к очень хорошему механику и довольно быстро изучил мотор. Потом в школе механиков он овладел зачатками грамоты, Но учебу пришлось прервать и отправиться под Самару, на так называемый чехословацкий фронт.

В разгар сражений авиамеханика Молокова командируют в Красное Село, в школу высшего пилотажа. Молодой Советской республике нужны были летчики. Но поучиться и здесь почти не пришлось. Опытный механик собирает «Сопвичи», «Ньюпоры» и другие машины для фронта. Огненное кольцо смыкается у города на Неве. На Петроград наступает белый генерал Юденич. И механик-военлет Молоков бомбит врага с самолета, который сам собирал и сам ремонтировал.

Разбили Юденича, и авиационный отряд, в котором служил Молоков, перебрасывают на север, под Котлас, на борьбу с английскими интервентами.

Здесь на фронте в 1919 году общее собрание отряда единогласно решило послать Молокова в летное училище.

…Севастополь. Школа морских летчиков. Курсант Молоков может собрать любую машину, починить мотор, неплохо летает. Но с теорией обстоит дело слабовато. Он еще с трудом пишет и неважно читает.